Национальный состав России

Данные по национальному составу России определяются благодаря письменному опросу населения входе всероссийской переписи населения. Население России согласно переписи населения 2010 года составляет 142 856 536 человек, из них указали национальность 137 227 107 человек или 96,06 %.

Наибольшая численность населения у русских. Русских в России проживает 111 016 896 человек, что составляет 77,71 % населения России или 80,90 % от числа указавших национальность. Далее следуют народы: татары - 5 310 649 человек (3,72 % от всех, 3,87 % от числа указавших национальность) и украинцы - 1 927 988 человек или 1,35 % от всех, 1,41 % от числа указавших национальность.

По сравнению с переписью населения 2002 года численность русских уменьшилась на 4 872 211 человек или на 4,20 %.
Численность татар и украинцев также сократилась на 243 952 (4,39 %) и 1 014 973 (34,49 %) соответственно . Из народов, население которых составляло более 1 млн. человек на 2010 год, уменьшение численности произошло у всех, кроме чеченцев и армян. Численность населения чеченцев увеличилась на 71 107 человек (5,23 %), армян - на 51 897 (4,59 %). Всего в России проживают представители более 180 национальностей (этнических групп).

Некоторые карты России по национальному составу

Карта расселения русских, украинцев и крымских татар в Крыму согласно данным переписи 2014 года в Крыму.

Согласно данным таблицы по ссылке со времени переписи 2001 года доля русских в Крыму увеличилась с 60,68% до 67,90% (на 7.22%) от лиц, указавших национальность. За это же время доля украинцев в Крыму снизилась с 24,12% до 15,68% (на 8.44%). Совокупная доля крымских татар и татар возросла с 10,26% + 0,57% = 10.83% до 10,57% + 2,05% = 12.62% (итого на 1.79%).

Ниже представлена таблица по национальностям в Российской Федерации с указанием численности в 2010 году и 2000 году, процента от общей численности населения РФ и от числа лиц, указавших национальности. Также в таблице представлена разница по числу лиц между переписями в количественном и процентном выражении. В таблице представлены только национальности, численность которых в РФ согласно переписи 2010 года превышает 100 тысяч человек. Полная таблица в .

** - не указавшие национальность (2002, 2010), включая лиц, по которым сведения получены из административных источников (2010).

Википедия сообщает нам

Согласно Конституции России 1993 года Россия является федеративным государством и состоит из равноправных субъектов Российской Федерации ().

Как же обстоит дело в реальности? Субъекты федерации строят свои отношения с центральной властью на основании совокупности федеративных договоров . Было подписано 3 договора , один с национальными республиками, другой - с русскими регионами (области и края РФ, Москва и Санкт-Петербург) и третий с автономной областью и автономными округами. Уже из того, что с русскими и национальными республиками подписываются разные варианты договора, можно сделать вывод, что права русских и не-русских не одинаковы. Иначе зачем три? При едином подходе ко всем национальностям все могли подписаться под одним договором, где для всех субъектов РФ прописаны одинаковые права и обязанности. Давайте сравним тексты договоров с национальными республиками и с русскими областями (различия выделены красным цветом).

Таблица сравнения федеративных договоров

Если отвлечься от мелочей, то самая главная мысль, которая проходит красной нитью по федеративным договорам, - это мысль о том, что у русского этноса нет территории, которую они могут считать собственной. То есть Татарстан - это территория татар, где они могут поставить вопрос об отделении от РФ, у чеченцев это Чечня и так далее. А остальная территория, являющаяся исторически и фактически территорией проживания русского этноса, - это как бы общая территория всех национальностей и сказать, что мы хотим жить отдельно как этнос у нас права нет.

В день России я желаю вам, русские, понять, что мы живём в стране, где наше бесправие как этноса прописано на государственном уровне. И поэтому наше благосостояние и процветание - это наша личная забота. Зарабатывайте больше денег, занимайтесь спортом, воспитывайте детей, заботьтесь о том, чтобы они получали хорошее образование, и не забывайте объяснять детям, которым ежедневно промывают мозги в школе идеями равенства национальностей, как на самом деле выглядит это равенство.

Русская нация

Сегодня в некоторых СМИ, на форумах и других интернет-ресурсах обсуждается миф о том, что русских, как нации, как народа, не существует. Дескать русские за всю свою историю с кем только не смешивались, прежде, чем создать некую пёструю массу, состоящую из представителей различных этносов. Ситуация представляется таким образом, будто вокруг нас живут «нормальные», чистокровные народы, а мы - русские, словно лоскутное одеяло, сшиты из множества разноцветных обрывков. Сторонники «антирусской теории» (назовём их так), очень хитрым образом интерпретируют факт и последствия формирования русского народа на территории сегодняшней центральной России: дескать, если русский народ сложился на основе восточно-славянских, балтских и финно-угорских племен, да к тому же 300 лет находился под гнётом татаро-монгольского ига, то и состоит он сегодня из балтов, финно-угров, татар, монголов и других этносов…
Справедливости ради надо отметить, что не все люди искажают факты из-за своего невежества. Большинство (вновь назовём их так) сторонников «антирусской теории» делают это умышленно. Зачем? Да кто их разберёт… Одни из зависти; другие из ненависти; кто-то преследует политические цели; кто-то просто пиарится. Как говорится — и флаг бы им в руки, да вот беда — люди, которые никогда всерьёз не задумывались на этим вопросом, вполне могут поверить в миф о том, что русского народа не существует.

Русский народ под пристальным взглядом

Для того, чтобы разобраться в вопросе «существования русской нации», достаточно обратиться к источникам находящимся в свободном доступе. По сути, мы сейчас всего лишь пересказываем то, что было опубликовано ранее в печатном или электронном виде. Учёные - историки, этнографы, генетики, дают нам однозначный ответ - русская нация ЕСТЬ. Предлагаем обратить внимание на два очень интересных источника: первый — книга « » (авторы: доктор биологических наук Елена Балановская и кандидат биологических наук Олег Балановский), второй — проект лаборатории популяционной генетики РАМН « » . В рамках масштабного международного проекта «Генография» (The Genographic project), российскими учёными, авторами упомянутых выше источников, было проведено комплексное изучение русского генофонда, результаты которого однозначно указывают на его своеобразие, собственную историю и практически полное отсутствие вклада монголоидного населения. Откровенно говоря, здравомыслящим людям никогда и в голову не приходило, что нужно доказывать факт существования русского народа. Доказательства нужны тем, кто вводит людей в заблуждение и тем, кто верит фальшивым доводам.

Как формировались народы

Безусловно, в природе не может быть «генетически чистых» народов, не существует генов славянских, татарских или французских, ибо гены старше татар, славян или французов. Мы все обладаем генами первых переселенцев с африканского континента, вышедших из Африки около 80 000 лет назад. Всего лишь около 40-45 тысяч лет назад на территории Европы вообще не было людей современного анатомического типа, там обитали одни лишь неандертальцы. Формирование народов, населяющих сегодня Евразию произошло значительно позже. Все народы на Земле, включая русский, когда-то формировались на той или иной территории, под воздействием множества различных факторов: например, ассимилировали меньшие этнические группы или наоборот, входили в состав другого народа. Вспомним, как формировалось современное русское население: cлавянские племена в течение нескольких веков продвигались на восток, колонизируя Восточно-Европейскую равнину и ассимилируя местные финно-угорские племена. В результате сложился ряд признаков, определяющий русских как народ, это: общее происхождение, общий язык, общая культура, своя территория проживания, и, что очень важно, сознание своего единства и отличия от всех других подобных образований. Добавим к этому тот факт, что более половины (как этого требует формальность) браков русского населения происходит внутри собственной этнической популяции.

Русский генофонд на Русской равнине

Итак, коль скоро заключаются браки, то существуют популяции, причём каждая группа людей, заключающая хотя бы половину браков в пределах группы, может называться популяцией. А коль скоро существуют популяции, существуют и их генофонды. Народы — это тоже популяции. И коль скоро существуют эти этнические популяции, то существуют и этнические генофонды — в том числе существует и русский генофонд. Он так же, как и все другие — татарский, мордовский, украинский или французский — реально существует как один из множества генофондов маленьких и больших популяций (от сёла — до человечества), и при этом он связан тысячами живых исторически сложившихся связей с другими генофондами. Забота о «чистоте» русского генофонда обрекла бы его на вымирание. Но и забота о его слиянии со всеми генофондами — обрекла бы его на исчезновение.

Таким образом, в защиту факта существования русского народа выступают:

• Многовековая история русского народа
• Русский язык
• Русская культура
• Территория проживания русского народа
• Самосознание русского народа
• Русский генофонд

Татаро-монгольское завоевание не оставило следа в русском генофонде

Вопреки расхожему и популярному среди сторонников «антирусской теории» мнению о значительной азиатской «примеси», татаро-монгольское завоевание не оставило следа в русском генофонде. Это было однозначно подтверждено в рамках проекта «Генография».

Е.В. Балановская, О.П. Балановский. Русский генофонд на Русской равнине

Доля восточно-евразийских гаплогрупп в русском населении составила лишь 2 процента. То есть очень малую величину. Почти столь же малую, что и в генофонде поляков (1.5) или севера Европы, где уж точно никаких «татаро-монгольских вкладов» не было (у норвежцев 0.6, у исландцев 0.7, у карел 4.8 и так далее). Средняя «фоновая» частота восточно-евразийских гаплогрупп в Европе равна 3.6 процента. То есть в русском генофонде она даже меньше, чем «средняя по Европе», поэтому монголоидный компонент у русских оказывается не просто нулевым, но даже с отрицательным знаком. Итак, мы не видим последствий монгольского нашествия в русском генофонде — или тогда должны видеть эти последствия и в польском, и в норвежском, и в карельском, и в других генофондах Европы.
Какой бы признак мы ни взяли, мы видим, что русские — типичные европейцы, а азиатское завоевание оставило след в русской истории, но не в русском генофонде. Мнение о промежуточности русского генофонда широко распространено — но ему нет серьёзных научных подтверждений. Одни лишь серьёзные научные опровержения. Биологически (генетически) русский генофонд не является промежуточным между типичным европейским и типичным азиатским генофондом. Русский генофонд является типичным европейским генофондом.
Базовый, главный вывод, который следует из проведённого изучения русского генофонда — это практически полное отсутствие в нём монголоидного вклада. Даже исследуя исключения, никогда нельзя забывать это правило.

Подвергать сомнению результаты генетических исследований не приходится, они подкрепляются данными смежных наук. Антропологи, лингвисты и этнографы собрали информацию практически обо всех народах мира. Огромные массивы информации накоплены о физическом облике русского населения (этим занимается наука соматология) и о кожных узорах на пальцах и ладонях (дерматоглифика, которая обнаруживает различия у разных народов). Лингвистика давно изу­чает данные о географии русских диалектов и о распространении тысяч русских фамилий (антропонимика). Можно перечислять много примеров совпадений результатов современных генетических исследований и классических исследований антропологов, а вот непреодолимых противоречий нет ни одного.

В качестве заключения

Вывод однозначен — русский народ существует . В своем духе, в своей крови мы несем священное наследство своих отцов и дедов. Мы не помним их всех, уходящих бесконечной цепочкой поколений в глубь столетий. Но все они живут в нас благодаря нашей крови, нашему духу. Именно в этом смысле наша кровь священна для нас. Вместе с ней наши родители дают нам не только плоть, но и наше уникальное сознание.

Метки: Русская нация, Русский народ, Русские люди, Русский этнос, Россия, Великая Россия

Если статья была полезна

Русская территория и русское пространство как имманентные свойства нации. Пространство нации и «лимитрофные» территории Восточной и Центральной Европы и Азии. В родоплеменном обществе этнос как бы «слит» с территорией проживания, которая представляется почвой - единством биологической жизни этноса. Почва слита с психической жизнью этноса, его богами, предками и духами в ноосферном единстве. Именно такой первобытный этнос описан теорией Л. Н. Гумилёва. По мере его эволюции и усложнения территория выступает для этноса как особая реальность со своими законами. Суть почвеннического движения - попытка вернуть территориальную привязку к «малой родине» в жизнь этноса, привязку к основным почвенным ориентирам, хотя бы даже у этноса, далеко вышедшего за рамки отдельных ландшафтов.

Теория связи территории и этноса через исторически сложившийся ландшафт восходит к немецким географам (школа Ратцеля).

Первичность территориальной общности по сравнению с родоплеменной является ключевым шагом при переходе от родоплеменной общности к народности. Родственные связи и расовая общность отходят на второй план, хотя и играют большую роль. В связке крови и почвы на первое место выходит почва, пропитанная кровью. Постепенно почва уступает место территории, границам, а в предельном модернизированном варианте выступает как сфера интересов нации (пример, в начале XXI века т. н. «интересы США», которые важнее их государственных границ).

Это первенство территории обеспечивается государством. Развитый трайбализм является признаком того, что этнос не преодолел родоплеменную фазу развития и не сложился как народность со своей государственностью, что мы наблюдаем на примере народов Северного Кавказа, тюркских и монгольских. Там государственность в собственном этническом виде носит характер клановости, а такой этнос не способен поддерживать длительный контроль над обширными территориями. Особенностями архаичной структуры объясняется и тот факт, что монгольские и тюркские племена, легко захватившие Евразию, не могли обеспечить длительный контроль и стабильность в ней.

Территория нации - территория, которую она не может отдать, территория, за которую она должна вести войну «на выживание», «пространство вызова». Это «естественная территория» нации, которая в силу совпадения исторических и географических причин стала национальной территорией. Естественность мы понимаем здесь не в вульгарном природном смысле, а в социогеографическом и историческом, с учётом статус-кво этих территорий, сложившегося в начале XXI века. Территории - это часть определения нации, один из её признаков. Сущностное воздействие территориального единства на единство нации очевидно: австралийцы, почти по всему комплексу этноопределяющих признаков сближающиеся с англичанами, тем не менее не составляют с ними одну нацию. Аналогично и диаспоры со временем теряют связь со своим этносом и входят в состав этноса, в окружении которого они живут.

Именно за них Россия должна бороться, сконцентрировав удар на них, а вовсе не за отвалившиеся национальные окраины, где русских всё меньше. Соответственно после установления контроля над всеми территориями русских и национальные окраины бывшего СССР будут смотреть на Россию совсем по-другому, нежели сейчас.

Спорные, пограничные территории, занятыми другими этносами, которые хотя и входили в состав империи (Российской или СССР и некоторые из них даже входят в состав РФ), но не освоены русскими и не будут освоены в будущем с высокой степенью вероятности, представляют собой так называемые лимитрофные территории. Они обречены находиться в сферах политического и культурного влияния двух и более цивилизаций, в том числе цивилизации русской нации. Пограничный с русскими лимитроф имеет в большей степени не цивилизационную и историческую, а объективно-географическую природу. Понятие лимитрофа у нас несколько отличается от принятого. Ему не придается такого большого геополитического значения, как у В. Цимбурского. Лимитрофы - всего лишь территории, пограничные с другими этносами, в том числе занятые ими, и совпадающие с природными границами русского ареала, а именно горно-морским и пустынным поясом. Лимитроф подвижен и зависит от исторического расклада ситуации и сил. Юридическая принадлежность и состав населения в этом определении не играют решающей роли, например, территория может относиться к другому государству и не иметь значимого русского населения, как, например, Грузия, но входить в лимитроф, и наоборот, в него частично входят российские регионы - республики Кавказа - или русские регионы в других государствах, Крым, например.

Контроль над лимитрофными территориями важен для русских, для развития и безопасности нации, но не является условием её выживания. Они представляют собой первоочередную сферу национальных интересов. Если лимитрофная зона не вошла в естественную территорию нации и сохранила свою проблемность, за этим скрывается какая-то географическая причина, например, принадлежность к пограничному горному поясу. Нередко в лимитрофных зонах создаются буферные государства или государственные образования, созданные, так или иначе, с участием русских. Примеры таких государств - Приднестровье, Абхазия сейчас, Гетманщина на Украине в XVII веке; русские княжества в Великом княжестве Литовском; Донское казачество.

Сложность ситуации с сегодняшним статус-кво русских национальных территорий и лимитрофа в том, что империя оказалась ловушкой для русских. Вместе со всеми союзными республиками Россия потеряла не только лимитрофные территории, но и часть своих земель и людей, оказалась в расколе. Сегодня встал вопрос о разделении, пока теоретическом, а затем и программном границ нации и границ империи (бывшей или возможной когда-либо в будущем). Эвфемизмы современной политики строятся как раз на отсутствии такого различия.

Естественные геополитические границы проживания русской нации. Русский пояс Евразии. Подавляющее большинство русского населения, приведённого в таблице субэтнического состава русской нации в конце 2-й главы, проживает на смежных территориях, образующих единое пространство, хотя и перерезанное границами государств и автономий. 1/3 его находится за пределами России, но геополитически - это Россия. Простой взгляд на карту РФ и сопредельных государств показывает, что большинство русских территорий за рубежом являются явными изъянами из её контура, небрежно вырезанными чьей-то рукой.

Это позволяет считать, что русские к началу XXI века обладают исторически определённой стабильной территорией расселения, которую можно рассматривать безотносительно к наличию империи, а также ко вхождению в неё других народов, которые оказались внутри границ русской национальной территории. Данная территория шире, чем это принято определять, но всё же она держится на признанной оси.

Естественными границами территории проживания русских являются:

С юга и юго-запада - горная цепь Евразии, с морями и пустынями от Карпат до р. Амур (по линии Карпаты - Чёрное море - Крым -Кавказ-Каспийское море - пустыни и степи Средней Азии - Алтай -Саяны - р. Амур и Уссури). Горная цепь как бы делит Евразию на две части: северную с умеренным климатом со степным, лесным и арктическим поясами; и южную - с тёплым субтропическим и тропическим климатом. Горная цепь, пустыни и лежащая за ней южная Евразия не являются характерными и удобными для русских зонами проживания. Евразийцы, в частности П. Савицкий, даже считали Евразию (северную Евразию) отдельным континентом, отделённым от Азии и Европы. Эти взгляды, конечно, крайность даже для евразийцев, но в них есть географическая и историческая истина.

Природную границу расселения русских дополняют многочисленные народы, проживающие в горном или пустынно-степном поясе

и препятствующие освоению русскими этих земель. Устойчивой геоморфологической и климатической обусловленности не имеет только речная граница с китайцами по Амуру и Уссури, что свидетельствует о её потенциальной неустойчивости.

С севера естественной границей русской нации является Северный Ледовитый океан.

С востока естественной границей служит Тихий океан.

С запада и северо-запада естественные границы выражены слабо. Границу с территорией русской нации здесь образуют народы (и их государства), встроенные в европейскую цивилизационную матрицу. Часть из них располагается и на Восточно-Европейской равнине. Попытки передвижения границы с русскими на восток - расширение состава европейских народов за счёт западных украинцев и белорусов, протекает с переменным успехом. Скорее всего, западная граница будет определяться в основном политическими факторами внутри Белоруссии и Украины и внутри их территорий. Западная граница совпадает с некоторыми природными факторами: минусовыми изотермами января (то есть суровой зимой с морозами и постоянным снежным покровом), а также ландшафтами, напоминающими великорусский ландшафт.

Ключевыми являются западный и южный рубежи территории, так как на Востоке и Севере у неё есть естественные границы в виде Северного Ледовитого Океана и Тихого океана.

Территория русской нации состоит из 4 основных составляющих:

Восточно-Европейская равнина с некоторыми прилегающими территориями (Приуралье, равнинная часть Северного Кавказа, Черноморское побережье Кавказа, Крым) или, наоборот, за вычетом крайних западных частей равнины;

Западная Сибирь;

Восточная Сибирь и Дальний Восток;

Крайний Север этих территорий Евразии.

В научном осмыслении русского национального пространства основы заложены евразийцами, прежде всего идея П. Савицкого России как Евразии (в общих чертах совпадающая с Евразией в узком северном смысле термина): «По географическим признакам в основном массиве земель Старого Света выделен особый географический мир - мир евразийский, в границах своих совпадающий (приблизительно) с политическими пределами России (а ныне - СССР)...

Евразия цельна. И потому нет России «европейской» и «азиатской», ибо земли, обычно так именуемые, суть одинаково евразийские земли... Урал («земной пояс» старых географов) делит Россию на Доу-ральскую (к западу) и Зауральскую (к востоку)» 198 .

Хотя в целом концепцию евразийства нельзя признать научно обоснованной и полезной, для русских в особенности идею славянско-кочевнического этнического синтеза, но, тем не менее, специфика евразийского пространства описана ими наиболее правильно 199 . Если мы исключим из анализа очерченного евразийского пространства Среднюю Азию без степей Казахстана, горный Кавказ и Закавказье, то мы получим территорию, заселённую в основном русскими или родственными народами; остальные народы присутствуют в нём фрагментарно. Принимая географические взгляды евразийцев, вовсе не обязательно разделять её целиком. Для них был характерен географический детерминизм и редукционизм, которые привели к неверным взглядам на историю в целом. Эпоха становления нации вызвала сдвиг русской культурной самоидентификации и экспансии на восток (конец XIX - начало XX века). Евразийцы его последовательно выразили.

Евразийцы выделяли в Евразии три природные зоны: тундры, лесов и степей - и считали, что все они играли и играют важную роль в истории русского народа. С этим нельзя не согласиться.

Говоря о русской части территории Евразии, мы отделяем территорию империи от собственно заселённой русскими территории. То, что остаётся за вычетом заселённых русскими территорий, мы относим к лимитрофной зоне, где территориальные интересы русского этноса соприкасаются с другими.

Основные теоретические и практические споры вокруг имперского наследства СССР касаются лимитрофных территорий, или вопроса, где проводить границу горного пояса и следует ли считать прилегающий к русским горный пояс национальной территорией русских? Русская же основа территории в целом остаётся нетронутой. Евразийцы давали положительный ответ, однако наши современники, избавившиеся от иллюзий в результате событий начала 1990-х, склонны исключать пограничные народы из русского этнического синтез. События 2000-х гг. поставили в этом вопросе точку: с цветными революциями стало ясно, что пограничные народы развиваются в противоположном направлении. Если до конца 1990-х опубликованные идеи Савицкого, Вернадского,

Трубецкого, Гумилёва и их последователей ещё можно было как-то пытаться воспринимать буквально, то сегодня очевидна их большая историографическая ценность. Основная их переделка современными критиками сводилась в основном к устранению лимитрофных территорий из русского этнического пространства (пример - В. Цимбурский с метафорой «Острова Россия», В.Л. Каганский «Кривдой и правдой евразийства», Д. Тренин с «Концом Евразии...» и другие).

Существует ли сегодня Евразия как геополитическое целое? Распад СССР, потеря контроля со стороны русских над южными территориями, населёнными другими этносами, раскол русских национальных территории границами Украины и Белоруссии, отнюдь не означает конца России-Евразии как геополитической реальности.

Основное пространство Евразии сохранено в виде РФ, включая и степной пояс. Сохранилась и этническая основа Евразии - русские и россияне. Отсутствие основных туранских народов в составе страны отнюдь не исключает взаимодействия и союза с ними русских. Даже в случае захвата Сибири и Центральной Азии китайцами Евразия сохранилась бы как реальность, но уже не русская. Евразия - это объективное понятие, не зависящее только от цикла жизни одного государства, как СССР, или от международного блока государств. Пространственная, этническая, политическая, культурная, идеологическая, экономическая основа Евразии продолжает существовать и воспроизводиться. Другое дело, что Евразия как целое смогла реализоваться в XIX-XX вв. только с помощью русской нации.

Особенность территории русской нации - это полоса, вытянутая по центру Евразии в направлении изначальной миграции славянского населения с запада на восток, до Тихого океана. Она позволяет держать под контролем Евразию, охватывая её поясом. В этом смысле (но не расовом), русские - евразийская нация, образующая по территории Евразии «русский пояс» расселения. Другой такой нации в мире не существует. Среди народов мира в какой-то мере аналогом евразийского пояса являются тюрки, но они не образуют единой нации и не могли её создать даже теоретически. Возможным претендентом на евразийский пояс могут быть только китайцы, близкие к созданию нации, в случае если они займут территорию русских. Китайцы многочисленны и представляют этническое единство (азиатский аналог нации), мобильны. Ранее китайцы по каким-то причинам не заселили евразийский пояс,

хотя предпринимались попытки экспансии в Среднюю Азию. Серьёзным препятствием были кочевники, занимавшие евразийские степи и нападавшие на Китай. Однако Китай долгое время управлялся самими кочевниками, особенно в период, непосредственно предшествующий русской колонизации. Другим аргументом может быть то, что китайцы не обладали необходимым динамизмом колонизаторов, присущим индоевропейцам, и не считали пригодными и полезными для себя северные земли. Южные же земли недоступны из-за сложностей горного и пустынного пояса. Китайцы также не обладали экстенсивностью хозяйственного мышления, присущей русским (и кочевникам), и склонны к интенсивному труду в заданных условиях. Впрочем, сегодня ситуация изменилась, и китайцы прекрасно понимают преимущества владения поясом Евразии.

В русской истории присутствуют следующие векторы движения:

1) меридиональный: восточный (главный, осевой для русских) в качестве полосы Евразии. Он-то и определил основной путь русской истории и параметры нации;

2) широтный южный, призванный расширить на юг до безопасных пределов горной цепи, отделяющей юг Евразии от севера;

3) западный вектор носит вспомогательный характер и вызван необходимость освоить территорию Восточно-Европейской равнины в полном размере до границ европейской цивилизации и представляющих её различных народов, а также обезопасить себя от западной экспансии;

4) Северный вектор обладает особой важностью для русских, так как обусловлен освоением энергетических природных ресурсов.

Очерченная территория предопределяет инфраструктуру, энергетику и особенности оборонного комплекса русских. Они в свою очередь диктуют особенности национальной экономики и психологии, своего рода рецепт успеха этноса, о котором имеет смысл поразмышлять как об объективной данности, без маниловщины и указаний на чужой опыт. А успех налицо, так как до 1990-х гг. XX века, по мере продвижения на Восток и Юго-восток, происходил очень быстрый рост русского населения, а также закрепление контролировавшихся им территорий и ресурсов.

Территориальная экспансия как этническая черта, определившая географию. Ключевский назвал колонизацию национальных земель основным фактом русской истории. Территория преобладания русских

сложилась в процессе русской колонизации Северной Евразии экстенсивными и относительно мирными путями (за редким исключением). Экспансионизм опровергает и миф о лености русских, так как требовал огромного напряжения сил.

Экономическим мотивом колонизации был экстенсивный характер хозяйствования, приводивший к исчерпанию ресурсов. Как только их производительность оказывалась ниже оправданного уровня рентабельности, который был высоким соответственно в условиях высоких издержек сурового климата, данные ресурсы оставлялись. (Вначале речь шла о земельных участках.) Интенсивная разработка одних и тех же земельных участков была не способна прокормить растущее население.

Со временем (к XIII-XIV вв.) экспансия и страсть к смене мест в поисках лучшей жизни стала системной этнической чертой русских. Она проявлялась не только в хозяйственной миграции, но в казачестве, странничестве, различных экспедициях и походах. Территориальная экспансия обуславливалась не только государственно-имперскими амбициями верхушки, но и глубинной этнической потребностью. Стремления различных слоёв и групп населения в ней соединились. Эта черта присутствует и у значительной части украинцев, которая проявилась в освоении Причерноморья, Запорожском казачестве, в участии в освоении Сибири совместно с великороссами. В меньшей степени экспансивность и тяга к перемене мест присуща белорусам, что можно объяснить более низкой пассионарностью населения, оставшегося на западных территориях (наиболее активные ушли на восток).

К аналогичным выводам пришёл М. К. Любавский в «Обзоре истории русской колонизации»: «рассматривая освоение земель как автономный социальный процесс, историк выделяет следующие хронологически доминирующие типы колонизации: народная (или «естественная», по определению М. К. Любавского), княжеская, боярская, землевладельческая, монастырская, казацкая, вольная (крестьянская), государственная. Последняя стала доминировать лишь в конце XIX - начале XX века. Эти типы колонизационных потоков различаются автором не столько по типу колонизатора (это обычно простой земледелец), а скорее, по типу инициатора-организатора той или иной волны миграции и последующего собственника земли, что и отражено в названии самих типов колонизации» 200 .

Почти у всех русских, и украинороссов тоже, можно найти ближайших и более отдалённых предков, переместившихся на постоянное или временное место проживания в восточном, северо-восточном или южном, юго-восточном направлениях для освоения новых пространств. Миграции в столичные регионы или Прибалтику составляют исключение.

Направляющей силой экспансии государства, использовавшего переселенческую энергию народа, была феодальная верхушка правящего слоя: «Добившись необыкновенного успеха в достижении власти через накопление недвижимого имущества, они склонны были отождествлять политическую власть с расширением территории, а расширение территории - с абсолютной, вотчинной властью» 201 .

«Таким образом, на протяжении XVIII в. историко-этническая территория русского народа при довольно высоком уровне его естественного прироста уплотнялась и расширялась в южном направлении, охватывая Южный Урал, Нижнее Поволжье, Приазовье, Ставрополье, Северный Кавказ, а затем и Кубань.

В XIX в. этническая территория русского народа в основной её части сформировалась вполне определённо. Продолжался процесс интенсивного освоения русскими земель Европейской и Азиатской частей государства, в географическом отношении представлявших собой разнообразные природно-климатические зоны. (И. В. Власова)202.

«Со времени вступления Ивана на престол в 1533 г. и до конца XVI в. московское царство удвоилось в размере с 2,8 до 5,4 миллионов кв. км. На всех завоёванных территориях проводились массовые конфискации земли. В первой половине XVII в. русские охотники за пушниной прошли, практически не встретившись с сопротивлением, через всю Сибирь и в замечательно короткое время добрались до границ Китая и берегов Тихого океана. Шедшие за ними по пятам царские чиновники объявляли эти земли царской собственностью. Лет за пятьдесят Россия таким образом добавила к своим владениям еще 10 миллионов квадратных километров. Уже к середине XVII в. русские цари правили самым большим государством на свете. Владения их росли темпами, не имевшими себе равных в истории. Достаточно будет сказать, что между серединой XVI в. и концом XVII в. Москва приобретала в среднем по 35 тысяч кв. км - площадь современной Голландии - в год в течение 150 лет подряд. В 1600 г. Московское государство равнялось по площади всей остальной Европе. Захваченная в первой половине XVII в. Сибирь опять же вдвое превышала площадь Европы. Население этого громадного царства было невелико даже по понятиям своего времени. В наиболее населённых областях (Новгороде, Пскове и районе Волги-Оки) плотность населения в XVI в. составляла в среднем 3 человека на квадратный километр, а бывала и 1 человек на кв. км, на Западе же соответствующая цифра составляла от 20 до 30 человек» 203 .

Во вновь осваиваемых землях не возникало новых этнических и государственных общностей, отличных от выходцев из метрополии - русских, как это было в Латинской Америке или в США. Новые земли и их население встраивались в материнский русский этнос. Расширение восточнославянских территорий в «русском поясе Евразии» вело не к этнической диверсификации, как казалось, должно было происходить, а к интеграции. Свойство русского национального пространства -объединять, а не разделять. Причина интегративности - в равнинном и лесостепном ландшафте, а также во внутриэтнической культурной стабильности русских популяций. Русские проявляют высокую способность к сосуществованию с другими этносами в соседнем пространстве, не сливаясь с ними, но, наоборот, ассимилируя их представителей, однако не стремясь к их уничтожению.

В советское время колонизация новых земель полностью направлялась государством. Стремления к территориальным приобретениям, вплоть до приобретений СССР в середине XX века после Второй мировой войны также отражали общую колонизационную идеологию нации. Среди этих приобретений можно назвать Калининградскую область, Западную Украину, Закарпатье, Буковину, Бессарабию. Большинство из этих территорий не стали национальными для русских и вошли в лимитрофную зону. Другим направлением государственного регулирования колонизации было переселение на стройки Сибири, Целину - современный северный Казахстан.

Колонизация завершилась к 80 гг. XX века, оставив довольно пёструю этническую картину, но в то же время с единым русским контуром, внутри которого были значительные включения. В дальнейшем происходила русская интеграция и ассимиляция, как средства освоения этой территории, которая преобладает до сих пор. Но имела место также и дезинтеграция этой территории, создание автономий и отдельных государств с титульными этносами, результат которой мы также видим в нынешнем статус-кво.

Территория 1. Восточно-Европейская равнина как «русское поле» и «русский лес».

Восточно-Европейская равнина, покоящаяся на тектоническом щите, является следующим после Западной, Центральной и Южной Европы сегментом Европейского полуострова. Различия в природных условиях весьма значительны, как и вытекающие их них экономические и политические последствия.

Восточно-Европейская равнина, как и север Евразии, состоит из нескольких природных зон, которые хорошо описаны Н. Гумилёвым:

Степной коридор Евразии и примыкающие к нему территории гор, пустынь и морей юга. Это Северное Причерноморье с Крымом и Предгорьями Кавказа, междуречье Нижней Волги и Дона.

Умеренная, лесная и лесостепная, составляющая большую часть.

Субарктическая (крайний север), ставшая периферией истории. По мнению Ключевского, исследовавшего истоки русской истории,

Восточная Европа до XI века н. э. была ничейной территорией в том смысле, что не было этноса или группы этносов, полностью владевших ей. Здесь было много разных племён, которые не определяли ситуации в целом. Население было редким. Причины этого кроются в размерах территории и суровом климате.

Ничейным был не привлекательный для всех степной коридор, в котором жила и передвигалась масса племён, и где расстояние покрывалось быстро. Она-то и стала географической осью русской истории. «Проходная» степная часть в силу своей привлекательности и уязвимости не могла быть её колыбелью. Хотя восточные славяне активно действовали на границе степи и лесостепи, полоса кристаллизации лежала севернее, в зоне смешанных лесов и лесостепи.

В более западных ареалах романизирующейся Европы ситуация была другой и кардинально отличалась от восточноевропейской. В Европе были густонаселённые территории со своими группами племён и государствами, которые занимали свои ниши. В случае изменений в размещении нарушалась вся картина в целом. В основном это были индоевропейцы, то есть народы с экспансивным характером, активной экономикой, нарушающей экологическое равновесие, воинственные. Например, кельты - на территории современной Франции и Британии, германцы в центре и в Скандинавии, затем в Англии. В Средиземноморье ранее Римская империя и греки. Славяне занимали тоже свою нишу

на востоке (в ЦВЕ), на исходной западной границе той территории, которая может считаться русской в XX веке.

Лесную и лесостепную нишу на Восточно-Европейской равнине должны были занять индоевропейцы. Почему?

1) Этого не могли сделать так называемые туранские народы (тюрки и угро-финны). Тюрки из-за низкой численности и степной ориентации, текучести кочевнической культуры. Угро-финны - из-за низкой численности и ригидности культуры.

2) Индоевропейцы длительное время владели частью этой территории, в основном степной (тохарцы, скифы, сарматы, аланы). Но из-за степной локализации они оказались уязвимыми. Нужен был лесной вариант индоевропейцев, которыми в необходимом количестве могли быть только славяне, стеснённые условиями жизни в Европе. Синтез необходимого антропологического материала и территории произошёл, когда славяне достигли долины Днепра.

Ниша в Восточной Европе, а именно севернее степной полосы, была открыта. Её должны были занять, освоить и насытить населением славяне, что и произошло в дальнейшем. Заняв эту территорию, они изменились и стали другими, нежели те, кто остался в Центральной Европе. Уйдя на восток, восточные славяне перестали быть продолжением Запада, начав свою игру, свою жизнь. Сам новый характер жизни на этой территории не мог не поменять их, сделать отличными от других славян по своим устремлениям. «Желая того или нет, но Россия выбрала скорее Восток, чем Запад»204, выводы Ф. Броделя об ориентации русского мира-экономики в XVII в. подтверждают основные идеи евразийцев. Речь идёт об объективной направленности, независимо от симпатий тех или иных людей или нации в целом.

Несмотря на все отличия и даже взаимное непонимание, помноженное на европейское высокомерие, культурные, ценностные, потребительские, расовые симпатии русских - на стороне европейцев, к которым они себя и причисляют, а вовсе не «туранцев». И дело здесь не в западнической пропаганде и промывке мозгов. Но только русские не хотят быть объектом европейской колонизации и окультуривания -и этот факт входит в противоречие с восточным вектором.

Основной вектор развития русской нации - удаление от Европы (восточный вектор), а не сближение с ней (западный вектор), как это может показаться. Несмотря на колебания в короткие периоды метания на запад в дальнейшем, вектор в целом сохранился. И сегодня, после сырьевой привязки к Европе в 1990-х, Россия строит пути транспортировки энергоносителей в Китай и к Тихому океану. Именно Тихий океан является перспективным ареалом развития мировой цивилизации, Средиземным морем XXI века.

Западный вектор в истории русских - освоение остатков уже пройденного пространства, защита от агрессии и «сверка часов» истории с западными индоевропейцами, но отнюдь не движение с востока к свету европейской культуры, как это хотят представить. Зачем было тогда уходить? Те, кто хотел, остался.

Восточный вектор миграции стал главным неслучайно. Он изначально присутствовал у славян, которые разными потоками шли на восток. В более поздний период он выражен у немцев в Drang nach Osten (вплоть до Гитлера), а также в экспансии литовцев и поляков на западные русские земли в Средневековье. Восточные земли интересовали и шведов. Но в полной мере эту идею восточного движения выразили только русские, которые являются владельцам восточного пути и пользуются вытекающими из этого преимуществами. Русская культура, несмотря на западные заимствования, имеет восточную ориентацию 205 .

Характерно, что туранские народы (тюрки, монголы), в отличие от русских и индоевропейцев, имеют скорее западный, чем восточный вектор этнического движения. Вспомните основную направленность их движения по «степному коридору», великое переселение народов, те же походы Чингисхана и его потомков. Тем самым опровергается тезис евразийцев о том, что они естественные союзники русских по восточному вектору. Это видно на примере Турции, спешащей в Евросоюз, Азербайджана, среднеазиатских республик, быстро отпавших от стратегического союза с Россией и придерживающихся партнёрства с ней только в прагматических соображениях (Казахстан, Узбекистан, Таджикистан). Культура туранских народов однозначно имеет меньший потенциал самостоятельности по отношению к глобальной западной цивилизации по сравнению с русской, несмотря на кажущуюся большую удалённость и «восточность». Союзниками русских являются только те туранцы, которые состоят на службе русского государства и освоили русскую или советскую, евразийскую культуру.

Русские как этническая группа абсолютно доминируют на территории Восточно-Европейской равнины. Наличие инонациональных

включений и государств, особенно на краях равнины, не меняют в целом ситуацию, хотя и ограничивают возможности. Из-за этого Центральная и Восточная Европа (ЦВЕ) испытывала сильное воздействие русских на свои дела и пыталась оказать встречное влияние.

Замысел глобальных стратегов сегодня в том, чтобы «перекроить» изначальное пространство Восточно-Европейской равнины так, чтобы она не контролировалась русскими полностью, а была продолжением либо Европы, либо юга (Крым, Кавказ). Но в силу естественных геополитических причин русские восстанавливают контроль над Восточно-Европейской равниной, при условии единой политической воли.

Западная граница Белоруссии является крайней западной и исходной позицией на этой территории и переходом из историко-культурной Европы в Евразию. Балтийское море вместе с привязанными к нему прибалтийскими республиками также образует западную границу русской территории. Калининградская область как русская территория представляет собой исторический казус, который в целом подтверждает общую ситуацию с тем, что любые территории Восточноевропейской равнины теоретически могут быть заселены русскими.

В подтверждение этого мы наблюдаем реванш русской национальной идеи в государствах Прибалтики. Не случись развала СССР в начале 1990-х гг., Эстония и Латвия через 20 лет стали бы лояльно русифицированными и ассимилированными республиками, так как находились «на грани» перевеса славянского населения над титульным, а в Риге и Таллине этот перевес уже был. Не допустить этого было повесткой дня произошедших там национальных революций. Отсюда и чрезмерная жёсткость местных этнократических режимов по выдавливанию русских после того, как они попали под их контроль, в отличие от Литвы, где литовцам ассимиляция не угрожала, и они предоставили практически всем русскоязычным литовское гражданство.

Южная граница территории русской нации очерчена естественными природно-географическими факторами (морями, горами, пустынями).

Пограничный пояс, за некоторыми исключениями в виде Крыма и Предкавказья, малопригоден для жизни русских в силу комплекса климатических и этнокультурных условий. Климат большинства этих областей либо жаркий, либо гнилой, либо специфический горный. Жизнь аборигенов построена по принципу общинно-родового строя, военной демократии или трайбализма, подходящих этому климату и изрезанной геоморфологии, проживанию бок о бок с опасными соседями. Русские живут там в анклавах или в виде диаспор, военных баз, военно-служилых сословий (казаки).

Горный пояс жизненно важен с точки зрения геополитического господства в Евразии и защиты собственной этнической территории, расположенной на равнинах.

В Сибири к заселённым русскими горным зонам относятся: Алтайский край и горный Алтай, Кузбасс, Саяны, Бурятия и Читинская область, Юг Дальнего Востока.

На юго-западе Восточно-Европейской равнины русская территория в силу специфики русско-украинского этнического симбиоза не имеет чёткой границы. Во всяком случае, она отодвинута далеко к востоку от Карпат на границу того, что называлось Русью во времена Киевской Руси, на 200 км западнее и юго-западнее Киева. Сегодня она примерно соответствует границам расселения центральноукраинского и запад-ноукраинского субэтносов, то есть западным границам Житомирской области. Однако вообще русская принадлежность территории западнее Киева является проблемной. Исторический шанс на русскую интеграцию украинского населения этих территорий упущен. Они перешли в состав карпатского лимитрофа с включением Правобережной западной Украины.

Карпаты представляют собой именно горную пограничную территорию с условиями жизни, не приспособленными для русских. Это отложило отпечаток на всё население региона, которое ближе к другим народам Карпат, чем к русским, даже и с украинской спецификой.

Карпаты выступают западной частью горного пояса, ограничивающего Восточно-Европейскую равнину с юга, и представляют собой крайнюю возможную природную границу проекта русской нации в юго-западном направлении. Карпаты, по аналогии с Кавказом, мы рассматриваем не просто как горную цепь, а как крупный этнокультурный регион, включающий Прикарпатье и Закарпатье. Характерно, что Прикарпатье и Закарпатье исторически хоть и считались русскими землями, но не входили в состав Киевской Руси ни в узком, ни в широком смысле. Они представляли собой арену борьбы и влияния русского проекта, степень воздействия которого на них можно оценить как эпизодическое и слабое. Попытки его реанимации сегодня не приведут к далеко идущим результатам, и могут рассматриваться лишь как поиск друзей в этом регионе. Карпатоукраинцы в конце концов стали главной социальной и этнокультурной опорой врагов русского проекта на Украине.

Действия в пользу русской нации на Карпатской Украине - это то же, что и попытки сделать своими, «русскими», Болгарию и Сербию с ещё меньшей эффективностью.

Как мы видим, логика национального пространства здесь работает и показывает утопию панславизма, равно как и других односторонних философий. А ведь недавно панславизм был идеологией СССР. По этой же причине нереальной целью для русских был и Босфор, так как лежал за пределами контролируемого ареала.

Южнее Карпат русская территория тянется вдоль Причерноморья до Дуная, включая в себя Южную Бессарабию (Одесская область) и Приднестровье. Границей её служит зона преобладающего расселения молдаван и румын. Таким образом, Северное Причерноморье как степной коридор Евразии полностью входит в русскую этническую территорию от Кубани до Дуная. Форпостами этой полосы являются Крым на юге и Приднестровье на юго-западе.

Крым по аналогии с Кавказом следует рассматривать именно как форпост, который ближе к лимитрофу, чем к исконно русской территории. Хоть Крым и русская территория, юридически и этнокультурно, но не геополитически! Крым всегда был перекрёстком цивилизаций, которые жили друг от друга на расстоянии десятка километров. Несмотря на свой целенаправленно сконструированный русский статус, полуостров всегда оставался потенциально уязвимым местом русского государства, в которое целили все его враги. И 1990-е годы не замедлили напомнить нам об этом!

Возможно, Хрущёв, передавая Крым Украине, руководствовался не только ограниченностью и недальновидностью, но и какими-то своими соображениями о потенциальной опасности Крыма для РСФСР или желанием «разбавить» население Украины великороссами для поддержания его общей русской ориентации. В итоге ситуация вокруг полуострова значительно усложнилась.

Крым оказался в другом государстве с враждебной России политикой, яблоком раздора двух русских государств - РФ и Украины. В Крым вернулись татары, и не просто вернулись, а с далеко идущими планами агрессивного расширения сферы интересов, созданием вооружённых формирований и этнических поселений-анклавов, пропагандой

агрессивных версий ислама, просто бытовым бандитизмом на этнокультурной почве. Русские оказались поставлены перед фактами насилия в ходе земельных захватов буквально рядом со своим домом и одновременно заложниками игр Москвы и Киева.

Несмотря на прекрасный курортный климат, Крым - это сочетание засушливых степей с сухими горами, с довольно низкой температурой зимой и пронизывающим ветром. Условия проживания на нём не всегда и не везде так благоприятны для славян, как может показаться.

Исторически в Крыму различные народы делили между собой экологические и хозяйственные, политические ниши. Русские (великороссы и украинороссы) заняли все экологические ниши на полуострове. Однако в последние десятилетия они всё больше напоминают древних греков, осаждаемых с севера активными степными «варварами», в роли которых выступают татары и украинское правительство, пытающиеся отобрать у них все лакомые позиции: базы флота, санатории, земли, культуру, храмы, должности и так далее. Крым, как всегда, является не райским уголком отдыха русской души, а ареной борьбы, которой он всегда и являлся.

Компактное постоянное проживание больших групп русских в горном поясе - следствие геополитической важности некоторых из районов этого пояса, совмещённое с полным или частичным удалением из них враждебного к русским предшествующего населения. Имеется в виду Крым и Черноморское побережье Кавказа по линии Анапа - Сочи, а также основная территория Краснодарского и Ставропольского краёв. Без полного заселения этих территорий русским просто не удалось бы удержать контроль над Причерноморьем и южным степным поясом равнины.

Выселяя агрессивных автохтонов, русское государство нередко вынуждено заселять эти территории диаспорами этносов, более дружественных и подходящих по климату (например, армян и греков на Черноморском побережье Кавказа вместо адыгов).

В регионах горного пояса Евразии мы наблюдаем максимальную этнополитическую конфликтность, прямо и косвенно направленную против русских со стороны местных этносов, которые воспринимают русских в качестве чужеродного элемента. В том случае, если русские оказываются в меньшинстве (республики Северного Кавказа, Тыва) или в ослабленном большинстве (Крым, Северный Казахстан), давление на них в тех или иных формах усиливается.

Нетрудно заметить, что утраченные и неподконтрольные РФ прилегающие территории с русским населением (Восточная и Южная Украина, Северный Казахстан) находятся к югу от основой части североевразийских территорий и составляют евразийский степной коридор. Его легко завоевать, сложно освоить, но ещё сложнее удержать под контролем. Эти территории расширяют полосу Евразии с русском населением до безопасной широты, делая её не беззащитной погранзо-ной, прижатой к северным морям, а объёмным пространством с выгодными условиями хозяйствования при благоприятном климате. Однако эти территории сами нуждаются в интенсивной политической защите, так как граничат с лимитрофными территориями и горно-пустынным поясом.

Территория 2. Граница Азия - Европа в России. Урал и Кавказ.

Проблема важна с точки зрения, насколько Россия всё же Евразия, а не Европа? В России не было и нет чёткой границы между Европой и Азией. Уральские горы по понятной причине не являются такой границей, и наоборот, Урал экономически и социально связывает Сибирь с Европейской частью РФ.

До середины XVI века Уральские горы были своего физическим пределом русской экспансии на Восток из-за проблем с его преодолением, особенно в северной части, однако после освоения центрального Урала всё перевернулось: Урал стал базой для продвижения в Сибирь.

«В отличие от империй Запада, где европейская метрополия была во всех случаях чётко отделена от колониальных владений значительными водными пространствами, в России метрополия и колонии сливались в единый смежный земельный массив, и географическая литература XVII столетия не давала определённых указаний на ту границу, которая предположительно могла бы разделить их. Пока этот вопрос не был решен, европеизация представлений россиян о самих себе не могла быть реально завершённой, поскольку не существовало бесспорных географических рамок, к которым эти представления можно было бы приспособить»206.

«Петровское решение этой проблемы не замедлило воспоследовать и было сформулировано Татищевым. Отвергая границы по различным

водным путям, он настаивал, что «весьма приличнее и натуральным положением сходнее» принять Уральский горный хребет (по отношению к которому он предпочитал использовать архаичное название «Великий Пояс») за важнейший отрезок европейско-азиатской границы, простирающийся от арктического побережья прямо на юг. От южной оконечности Урала татищевская граница продолжалась по реке Урал к Каспийскому морю, где она сворачивала на юго-запад и следовала через Кавказ к Азовскому и Черному морям» 207 .

Граница Европы и Азии в РФ нуждается в интенсивном сокращении расстояний за счёт развития транспорта и инфраструктуры городов Сибири. На юге, вдоль горного пояса, граница Европы достаточно очевидна: это Босфор (большая часть Турции, кроме Стамбула, остаётся всё же Азией несмотря на стремление в Евросоюз), далее Чёрное море, Азовское море, Дон, Предкавказье, Каспийское море, р. Урал. В Предкавказье граница Европы Азии проходит по Кумо-Манычской впадине, южнее линии

При этой ситуации Кавказ с Предкавказьем остаются в Азии, а Крым в Европе. Граница Азии (а фактически горного пояса Евразии) проходит севернее Кавказа. Значит, и Кубань, и Северный Кавказ, и Закавказье всё-таки находятся в Азии. Все кавказские народы являются азиатскими, за исключением русских. Но и русские Кавказа имеют свой собственный оттенок и образуют особую этнокультурную зону. Северный Кавказ нужно рассматривать как русский форпост в горном поясе Евразии, несмотря на два густонаселённых русскими края, и олимпиаду в Сочи, фактически в Закавказье.

Народы же, проживающие там, необходимо априори рассматривать как находящиеся за пределами русской нации (или, если угодно, российской). Традиционная историческая симпатия некоторых из этих народов к русским является неустойчивым и легко разрушимым фактором политики, что и продемонстрировали нам 1990-е годы. Как только сила русских стала недостаточной для обеспечения выгод, отношение к ним резко изменилось в худшую сторону. Сегодня русских считают устойчивыми союзниками только осетины и абхазы. Влияние этих народов на Кавказе носит локальный характер. Особая потребность в русских объясняется реальной угрозой для них со стороны Грузии, у осетин, кроме того, со стороны соседних народов Кавказа, а также общим с русскими индоевропейским происхождением.

Армяне хоть и сохранили прежний курс, но, тем не менее, в конце 1980-х показали способность к измене. Отношения русских с армянскими диаспорами наиболее напряжённые как раз в северокавказских регионах; как можно предположить - по причине эгоистического поведения и стремления потеснить русских в традиционных сферах экономического влияния.

Зарубежные грузины являются типичным примером радикально негативного изменения отношения к русским, причины этого состоят в геополитической переориентации и в том, что Россия перестала быть донором, а также проявила самостоятельность в межнациональных конфликтах не на стороне Грузии.

Территория 3. Западная Сибирь и Урал.

Заселение русскими территорий к Востоку от Урала было неизбежным. На территории Сибири не было этнического хозяина, обеспечившего её заселение. Наследники империи Чингисхана, монголы и тюрки не были такими хозяевами. Там, где такой хозяин в их лице имелся, русские теряли территории, впрочем, так и не заняв их, например, в Средней Азии. Сюда можно отнести и русский Северный Казахстан сегодня, и Маньчжурию начала XX века, и Аляску. Там везде нашёлся хозяин.

В XVI веке русские пришли в Западную Сибирь, продолжая успешное завоевание наследства монгольской империи. Западная Сибирь была населена угро-финнами и тюрками и в этом смысле не отличалась от Восточно-Европейской равнины.

По аналогии с Восточно-Европейской равниной Западная Сибирь также представляет собой обширную равнину с лесостепным и степным поясом на юге и субарктическим климатом на севере. Завоевав её, русские получили себе аналог прежнего пространства.

Западная Сибирь - прежде всего основа энергетики страны в виде углеводородов. Вместе с тем она не является колонией, как это иногда пытаются представить. Это органическая часть. Она не может жить самостоятельно, без европейской части России. Сибирь связана с европейской частью прежде всего миграционной подпиткой населением и рабочей силой.

Промышленное освоение Сибири в XX в. привело к очевидной диспропорции в экономической географии России. Основа экономики и наиболее крупные территории русской нации лежат в Азии, а население - в Европе. И без ресурсов Азии русские просто не могли бы существовать в нынешнем виде. К ресурсам Сибири привязаны также Украина и Белоруссия, и народы этих стран экономико-географически интегрированы в русское пространство трубопроводами и получением энергии и многих других полезных ископаемых.

Освоение Сибири сделало возможным превращение русских в глобального игрока на планете, обеспечило ресурсами экстенсивную экономику и культуру, объединило Евразию, в том смысле, что Европа стала зависеть от западносибирского газа и нефти. В силу этих экономических и политических причин русские не являются сегодня сугубо восточноевропейской нацией, а тесно связаны с Сибирью. Сложившаяся сырьевая ориентация экономики России, нацеленная на выкачивание недр, усиливает значимость этих территории.

Западная Сибирь занимает центральное положение как географически (начало с запада осевой зона мира по Макиндеру), так и экономически (сырьевая энергетическая база экономики). Географический центр русской территории со второй половины XX века сильно смещён на восток и являет собой продолжение Великой Руси. Но в демографическом, культурном и инфраструктурном плане это не так. Хотя и высказываются даже предложения о переносе столицы России на восток, за Урал, ни один город Сибири или Урала пока не сможет исполнять роль национального центра.

Западная Сибирь вообще тесно связана с Уралом, недаром сегодня они образуют один федеральный округ. Вместе с Уралом и русскоязычным Северным Казахстаном они могли бы образовать один мощный узел русской истории.

Территория 4. Восточная Сибирь и Дальний Восток.

Восточная Сибирь и Дальний Восток - два принципиально разных региона, которые мы, тем не менее, объединили в одно пространство, которое находится «за» Западной Сибирью. Если Западная Сибирь с Уралом объективно занимает центральное положение на русском пространстве, то Восточная Сибирь - это дальний край национальной территории, которая ещё не везде пригодна для проживания русских. В ещё большей степени это относится к Дальнему Востоку. Вместе с тем по территории Восточная Сибирь и Дальний Восток превосходят всё остальное пространство русских.

Многие населённые пункты и даже регионы Восточной Сибири и Дальнего Востока воспринимаются её приезжим населением как временные фактории, как «малая земля» или «остров» (в противоположность России как «большей земле» и «материку», ранее в советское время к «материку» относились также Украина и Белоруссия). Население приграничных районов от Читинской области до Приморского края в межпереписные годы (1989-2002) сократилось на 740 тыс. человек (11,4 %)208. За Уралом в целом, а не только в Восточной Сибири и на «северах» преобладает юго-западный вектор миграции.

Следовательно, как ни прискорбно об этом писать, они не вполне могут считаться национальной территорией и представляют собой лакуны или потенциальные белые пятна. Причём причина состоит не только в природных, но и в социальных факторах необустроенности быта, отсутствии гарантий заработка, дороговизне, и касается не только отдалённых, исчерпавших свой потенциал мест, но и вполне перспективных городов.

К. Хаусхофер не считал Восточную Сибирь и Дальний Восток исконно русской территорией и указывал на черты их колониального статуса 209 .Такая логика присуща не только ему. Сегодня всё очевиднее потенциальная угроза этим территориям со стороны китайцев. Вопрос об освоении этих территорий без привлечения китайцев становится ключевым. Русским предстоит бороться за удержание и реальное включение этих территорий в жизненное пространство нации.

Восточная Сибирь и Дальний Восток, в отличие от Западной, в основном горные территории, что усиливает сложность проживания в них русских. Они требуют хорошо развитой социальной и бытовой инфраструктуры, социальных гарантий, логистики продуктов и транспортных связей.

На таких территориях, где климат относительно благоприятен, образовались постоянные материковые районы расселения русских с крупными городскими центрами (Владивосток, Хабаровск, Иркутск, Красноярск, Томск, Кузбасс). Более разбросанно сформировались мелкие агломерации. Но в целом они выглядят как пятна вдоль узкого южного пояса с некоторыми отклонениями на север (Норильск, Якутск, Петропавловск-Камчатский).

По запасам ископаемых Восточная Сибирь богаче Западной, однако её географическая структура и отдалённость делает их малодоступными. В Восточной Сибири также максимальны издержки, связанные с суровостью климата и отсутствием инфраструктуры. Современная РФ не готова эффективно развивать Восточную Сибирь и Дальний Восток. Исключение составляют некоторые энергетические проекты, ориентированные на экспорт газа и электроэнергии в Китай. Хотя прибыль от продажи энергоресурсов не вкладывается в разработку и разведку месторождений, а выводится из оборота или укрывается за границей и в других секторах экономики.

Дальний Восток имеет черты «заморской территории» для русских. Его развитие имеет собственную логику, которая была до сих пор в большей степени военно-политической, чем экономической. Это место несения некоей вахты, службы.

Русская нация чувствует сегодня недостаток энергии этноса для освоения Восточной Сибири, которая остаётся во многом «вещью в себе». Трудно заставить функционировать даже законченные проекты типа Байкало-амурской магистрали. Отсутствует автомобильное сообщение с этими территориями.

Территория 5. Крайний Север Евразии.

Отдельно следует сказать об арктическом и субарктическом Севере Евразии как о специфической русской территории, хотя она и входит в Восточно-Европейскую равнину и в Сибирь. На ней возникли крупные городские центры и современная сырьевая экономика. Более того, туда отчасти переместился центр русской экономики. Достаточно назвать такие точки экономического роста, как месторождения Газпрома на Ямале, Норильский металлургический комбинат, алмазные месторождения Архангельской области.

Несмотря на то, что крайний Север вытянут по кромке материка и связан с тремя выше упоминавшимися зонами Евразии, он представляет собой транспортное единство: при советской власти оно осуществлялось через Северный морской путь из Архангельска до Чукотки. Нужно учесть также, что вдоль северного полюса транзитные расстояния через Евразию существенно уменьшаются.

Экспедиции на шельф Северного полюса принесли эти территории в состав РФ, хоть и номинально проблема их освоения в слишком больших издержках, которые и на остальных территориях велики, а там просто запредельны. Однако некоторые политологи даже предлагали теории о том, что русская цивилизация должна стремиться на север в субарктическую зону. Сегодня стоит выбор, какое море станет для нас «последним», перспективный Тихий океан или Северный ледовитый?

Крайний Север - своего рода центр притяжения взглядов о «нордической» природе русской нации, особой миссии и особом рецепте русского успеха в мире (освоение приполярных месторождений и базирование ядерных субмарин под арктическим ледяным щитом).

Этнокультурные регионы русских. Внутри русской нации почти исчезли прежние субэтнические территориальные группы: «Многочисленные подразделения русских, существовавшие еще в XIX - начале XX в., их этнотерриториальные, конфессиональные и социальные группы в большинстве своем перестали определяться как обособленные. Нивелирующее давление на протяжении всего советского периода привело к стиранию особенностей и различий всех русских подразделений, на какой бы основе они не были созданы - социальной, религиозной, территориальной, экономической, этнической и т.д.»210.

Доля русских в населении регионов*

* Источник: Население СССР. 1987 г. М., 1988. С. 47; Население СССР. По данным Всесоюзной переписи, 1989 г. М., 1990. С. 30.

Помимо членения национального пространства на 4 основные зоны, Помимо членения национального пространства на 4 основные зоны, в жизни нации очень большую роль играют исторически сложившиеся этнокультурные анклавы. Часть из них утратила этнокультурную окраску, часть сохранила и усилила её (регионы Украины, Белоруссия). Русская территория включает следующие этнокультурные регионы:

I. Средняя полоса России и Сибирь , включающая в себя весь центр России до Украины на юге, Белоруссии на западе, Прибалтики, Севера, на востоке Урал, Западную Сибирь, вплоть до Восточной Сибири и Дальнего Востока включительно. Русское население на этих территориях с этнокультурной точки зрения одинаково, хотя имеет некоторые региональные особенности. Диалектные различия утратили свою значимость. Исключение составляет компактное население различных угро-финских и тюркских народов, численность которого стремительно снижается. Сибирь и Север также утратили свои особенности, отличавшие их от остальных великороссов, поэтому мы не выделяем их в особую группу. Средняя полоса - территория основного великорусского типа.

II. Угро-финны в сумме всех республик могут рассматриваться как особый русский этнокультурный регион, подверженный стремительной ассимиляции русским этносом. Здесь пока сохраняются остатки языковой среды, государственности и этнографической памяти этих народов.

III. Причерноморье. Включает: Черноморское побережье Кавказа, Ростовскую область, Крым, бывшую Новороссию (Донецкая, Запорожская и Херсонская, Николаевская, Одесская области, Приднестровье). Особенность Причерноморья в некоем особом русско-украинском синтезе, образовании характерного типа «южанина» с общерусской идентичностью. Определённую роль играют представители диаспор ассимилированных народов, проживающих на Побережье (греки, евреи, болгары, молдаване). Причерноморье - зона вдоль южной естественной границы Восточно-Европейской равнины, пересекающаяся с лимитрофом. Оно было освоено довольно поздно, в XIX веке, после окончательного вытеснения кочевников.

IV. Северный Кавказ (русская часть): включает Ставропольский край и основную часть Краснодарского края, часть Ростовской области, русскую часть кавказских республик. Регион схож с Причерноморьем, но имеет более выраженные пограничные отличия из-за близости кавказских народов и проживания с ними. К ним может быть отнесена русская часть Калмыкии и Астраханская область. Северный Кавказ - довольно рельефная и сложная зона этнического размежевания русских и местных народов.

Кавказские республики, а также Калмыкия, за вычетом некоторых районов, не являются естественными русскими территориями, хотя и составляют неотъемлемую часть государства, которую Россия будет вынуждена удерживать и интегрировать, чтобы не быть отброшенной с Кавказа на границу XVII века и не поставить под угрозу вышеназванные русские территории Кубани, Ставрополья, Сочи, Причерноморья, да и весь степной юг.

V. Северный Казахстан, Оренбуржье, Юг Западной Сибири (территории с преобладанием русских). Отчасти напоминает Северный Кавказ по своей пограничной роли, жизни в инокультурном окружении, повышенной роли ассимилированных русскими диаспор, заметная роль казачьего элемента. Казахстан сегодня - отчасти буферное государство. Хотя в нём доминируют казахи, здесь очень силён

русский элемент, особенно в этой связи нужно отметить Северный Казахстан.

VI. Восточная Украина и русско-украинское пограничье, Донецкая, Луганская, Харьковская области, Днепропетровская область.

Территория этнически схожа с Причерноморьем, но имеет менее выраженную южную специфику. Этнокультурная особенность - преобладание украинороссов (русских с украинскими чертами).

VII. Центральная Украина и Киев, украинское полесье. Вопрос о русскости Центральной Украины весьма спорный, однако, ряд территорий имеют выраженную русскую идентичность, например, Киев со спутниками, областные центры, пограничье. Центральноукраинский регион с 1990-х гг. перешёл в состав лимитрофа и стал ареной борьбы. Украинское Правобережье тяготеет к созданию украинской нации совместно с западными украинцами.

VIII. Белоруссия, в том числе отдельно Восточная, Западная и белорусское Полесье. Белорусы представляют собой особую народность, однако с определёнными оговорками могут считаться русскими.

IX. Русская Прибалтика, Калининградская область, некоторые города балтийских республик, по сути, анклавы. По сути, речь идёт об «окнах в Европу», а также о защите естественной границы на западе, гарантирующей размежевание с Европой на рубеже Балтийского моря. В Латвии и Эстонии точки концентрации русского населения.

Геополитическое и экономическое значение территорий русской нации.

Оcевая зона истории (pivot area of history Макиндера). Территория русской нации в значительной мере (на 2/3) совпадает с осевой зоной мира, находящейся в центре евроазиатского континента (в широком смысле). Осевая зона охватывает внутренние области Евразии, совпадающие с территорией бывшего СССР, с центральной точкой где-то в районе Красноярска, но с некоторым смещением нижней границы на юг (северный Иран, северный Афганистан, Тибет, Маньчжурия). Из европейской части в неё входит Среднее и Нижнее Поволжье и восточный кусок Центральной России до Москвы.

Населённость русскими 2/3 позволяет достичь контроля над остальной третью, находящейся в Средней Азии, Памире, Тянь-Шане, Алтае, Восточном Кавказе. Вывод о совпадении русской территории с осевой зоной истории является общепринятым в геополитике.

Согласно геополитике, контроль над этой зоной позволяет государству быть слабо уязвимым для агрессии со стороны морских атлантических и европейских держав, в том числе современными средствами массового уничтожения, быстро восстанавливать свои силы и эффективно воздействовать на соседний пояс. Быстрое восстановление России после внутренних коллапсов без какой-либо внешней помощи в 192030-е гг., после ВОВ, а также сегодня, в 2000-е, демонстрирует объективную роль осевой зоны.

Контролируемая русскими зона - ось истории, а не просто текущей геополитики. По мысли Макиндера (1904), изменения в этом поясе были катализатором крупных перемен в мировой истории (великое переселение народов, монгольское нашествие). Предсказания Макиндера пророчески оправдались в XX веке: осевая роль русской территории выразилась в русской революции, создании альтернативной социалистической цивилизации, крушении колониальных империй, обретении самостоятельности Китаем, Индией, Ираном, разгроме германского фашизма, претендовавшего на контроль над осевой зоной.

Дальний Восток не входит в осевую зону, что также подтверждает проблемное положение его как русской территории, что будет требовать со стороны русских особых усилий для его удержания в качестве собственной этнической территории.

Крайний север входит в осевую зону частично, однако основные экономические районы с добычей полезных ископаемых (севере Тюменской области, Норильск) входят в неё.

Воздействия евроатлантических сил направлены на фрагментацию осевой зоны и прилегающих к ним территорий, вывод их из-под контроля русских, хотя бы и в пользу других евразийских государств. На этом построена концепция «Великой шахматной доски» З. Бжезин-ского. Мы наблюдаем масштабную интервенцию США в территориях осевой зоны, где русские непосредственно не живут: в Средней Азии с созданием военных баз, в Афганистан, в перспективе, в Иран; создание сателлитов на Кавказе (Азербайджан, Грузия) с направленностью именно на Восточный Кавказ, зону нестабильности на Северном Кавказе с приоритетами восточной части (Дагестан, Чечня, Ингушетия).

Важнейшими задачами фрагментации Евразии служат вывод из русской этнической зоны Белоруссии и Украины за счёт усиления антирусской составляющей национальных проектов. На Дальнем Востоке территориальные претензии Японии, корейская и китайская экспансия.

Концепция «моста Европа-Азия» и её ограниченность . Роль «осевой зоны» интересным образом дополняется ролью геополитического моста. В глобальном мире Евразия не может существовать, замкнувшись в себе как «остров», несмотря на то, что азиатские государства периодами бывают склонны к изоляционизму. Степной коридор служил природной основой для Великого шёлкового пути. Однако в период складывания русской нации подобных транзитных путей уже не существовало, что совпало с превращением Евразии в мировую периферию.

Сегодня путь из Китая в Европу пролегает мимо России. Русский транзит сводится к вывозу энергоносителей и полезных ископаемых (продуктов их переработки) на запад и на восток под общей метафорой «Труба». США удалось наладить альтернативные транзитные модели для Средней Азии через горный пояс Кавказа, вышедшего из-под контроля России (нефтепровод Баку-Джейхан). Подобные проекты ведут к экономической фрагментации евразийского пространства и выходу его из-под контроля русских.

Вместе с тем никто не мешает России создать сеть дорог для перевозок из Азии в Европу по своей территории. Глобальное потепление открывает доступ к перевозкам по северо-восточному морскому пути.

«Кладовая мира». Благодаря разнообразию геоморфологии русский север и Сибирь обладают большими запасами разнообразных полезных ископаемых. Ключевую роль играет их разведка и транспортировка с первичной переработкой. Вместе с тем у ископаемых этой зоны низкая мировая конкурентоспособность из-за высоких издержек.

Возможно, в современных условиях лучшим выходом стал бы здоровый изоляционизм для освоения коммуникаций и сырьевого потенциала Евразии.

Ресурсы нации являются на самом деле ограниченными: ёмкую характеристику ситуации дал А. Паршев: «В представлении многих мы всё еще «одна шестая часть суши». Увы, мы уже только «одна седьмая». И суша эта уже не та. Мы потеряли половину пахотных земель (причём лучшую половину) и большую часть минеральных ресурсов»211.

Россия как биосферный заказник. Мысль об экологической специализации России высказывал Б. Родоман. У России много незаселённых территорий. С одной стороны, мало активного населения для активного освоения, с другой стороны, русские не могут допустить массового заселения территории мигрантами, хотя бы модели США.

Типы расселения нации. Основными структурными типами расселения являются: центр - столичные регионы особой важности - провинция - периферия - границы212. Какая доля русских живёт сегодня в каждой из этих зон? За основу для расчётов взяты результаты всеобщих переписей в РФ (2002), на Украине (2001), в Белоруссии (1999).

Расчёт строился следующим образом (его данные приблизительны): Провинция. Города РФ свыше 250 тыс. жителей - 54 394 000. Из них вычитаем: Москва, часть Мос. области, 13 млн, СПб, 4,7, Лен. область, 1 млн - 19 млн чел. Таким образом, провинция России составляет 43 млн чел. Если мы прибавим к ним ещё половину, 13,817 млн, в городах, 100-249 тыс. (примерно половина из них глубинка, другая - всё же провинция), то получим цифру 50 млн чел. Сократим примерно на 7-8 % нерусского населения средних и крупных городов (4 млн чел.). В итоге русские провинциалы РФ без глубинки составят 46 млн чел.

Прибавим также 2/3 населения крупных и средних городов Украины -свыше 100 тыс. жителей (такова там доля с русской идентичностью) -12 млн чел, 2/3 (от 18 млн чел. по переписи 2001 г.) за вычетом Киева и прилегающей части Киевской области (2 млн) - 10 млн.

Прибавим также 4,5 млн горожан Белоруссии (без Минска и окрестностей). Мы выходим на цифру 60,5 млн чел. К ним нужно прибавить городских русских и русскоязычных жителей Казахстана и Приднестровья, около 4 млн. В итоге получается цифра 64,5-65 млн чел. В этих расчётах удельный вес провинции, возможно, завышен за счёт периферии (в пределах 8-10 млн чел.). В таком случае размер провинции оказывается меньше, чем глубинки. Но в целом он примерно одинаков, и поправка ситуацию в целом не меняет.

Периферия (глубинка) - это сельское население плюс население пгт - 10,513 млн чел., сельские поселения - 38 738. Итого: 49,25 млн. Из них нерусское население 15 %. (7,5 млн). Итого глубинка в России -41,7 млн. чел. В остальных республиках русская глубинка составит не более 15 млн (с этническими сельскими белорусами, но без большей части сельских украинцев). Всего 57-58 млн чел.

Группировка населения РФ по населённым пунктам 213

Численность русских по типам территорий

Центр и столичные регионы второго порядка (столичный пояс).

Центром русской нации является только Московский мегаполис, насчитывающий до 15 млн жителей и являющийся единственным крупным настоящим мегаполисом из агломераций. Москва сохраняет роль столицы не только России, но евразийского пространства - как русского, так и нерусского. Москва по-прежнему притягивает к себе потоки людей и ресурсов из Белоруссии и Украины. «Производимый в настоящее время в российской столице валовой региональный продукт лишь немного уступает внутреннему валовому продукту всей Украины (её население составляет 47,8 млн человек), примерно равен его объёму в Португалии (населения столько же, сколько и в Москве) и больше, чем в Болгарии и Венгрии (население - 18 млн человек), вместе взятых 214 .

Вместе с тем исторически русские имеют несколько столичных зон расселения. Кроме Москвы к ним относятся Петербург с окрестностями, а также столицы русских государств - Киев и Минск. Киев и Минск превратились в столицы из провинциальных центров сравнительно недавно: во второй половине XX века. Окончательно это произошло с развалом СССР, когда большая часть потоков на Москву была переориентирована на Киев и Минск. Оба этих города формировались как города с преобладанием русской культуры, хотя в них позиционировались и центры национального развития украинской и белорусской народностей. Это обусловило противоречивость этих центров и амбивалентность этнической идентичности отрядов расположенной там националистической интеллигенции, у которой была очень сильна русская сторона идентичности и личные и семейные связи с великороссами.

Несмотря на значительный рост и «позолоту»в качестве столиц государств, Киев и Минск сохраняют провинциальные черты («провинциальные города со столичной судьбой»). Аналогично можно сказать и о Санкт-Петербурге (наоборот - «столичный город с провинциальной судьбой»). Общая численность русских в столичных зонах достигает 30 млн чел.

Нужно отметить, что в русском пространстве довольно много городов, имевших или имеющих сейчас экстерриториальный статус и связанных с выполнением особых научно-технических, военных, культурных функций (закрытые территориальные образования, наукограды, нефтегазовые городки). В их населении велика доля выходцев из столиц, интеллигенции, носителей столичной культуры и языка, приближающегося к литературной норме. Их жители считали себя живущими вне провинциальной среды. Такие центры нельзя относить к полностью провинциальным, они, скорее, имеют имперский надпровинциальный статус, близкий к столичным регионам, своеобразные отраслевые «специальные» столичные анклавы (Пущино, Дубна, Протвино в дальнем Подмосковье, Северодвинск в Архангельской области, Североморск в Мурманской обл., Вилючинск на Камчатке, Севастополь в Крыму, Арзамас-16 в Нижегородской области, Мегион и Ноябрьск в Тюменской области и другие). В сумме они составляют около 30 млн чел.

Русская провинция. Основная масса русских проживают в провинциальных центрах. К провинции относятся областные центры, а также города второго и третьего уровня в регионах, кроме того, непосредственно прилегающие к ним населённые пункты. Среди этих центров выделяются миллионники, а также приближающиеся к ним по численности города (более 700 000 жителей). Они образуют небольшие агломерации вокруг себя. К провинции относятся курортные города, независимо от размера, и вообще экономически самостоятельные активные города, независимо от размера и статуса. Объём русской провинции -70 млн чел. Русские - нация провинциалов, балансирующих между столицами и периферией. Провинция и периферия составляют 71 % (почти 3/4) нации. Средние и крупные города вместе со столичными центрами перевешивают периферию (53,4 %).

Периферия - глубинка, жители малых и средних городов, посёлков и села, удалённые от провинциальных и столичных центров. Для периферии характерна явная диспропорция в отношении ресурсов с провинциальными центрами, отток населения, сокращение культурного пространства. Периферия с этнокультурной точки зрения - реликт эпохи народностей, неуклонно сокращающаяся с 1930-х гг. Периферия сохраняет диалектные особенности русского языка в РФ, а также белорусского и украинского языков в соответствующих республиках. На Украине и в Белоруссии граница русского проекта часто проходит по линии провинция - периферия. Периферия здесь склонна к сохранению и усилению традиционной местной идентификации по типу народности, что автоматически делается сторонниками национального строительства. Сторонники общерусского проекта сосредоточены в крупных городах. Особенно это характерно для спорных зон Центральной Украины, где русский выполняет роль языка общения и литературного языка, а украинский - роль местных диалектов.

Периферия претерпевает постоянное сокращение населения за счёт оттока в крупные города. Некоторая стабильность периферии сохраняется в южных районах с низкими издержками при производстве сельхозпродукции (Предкавказье, Причерноморье, Нижняя Волга). Периферия составляет 40-50 млн. Вместе с тем периферия пополняется за счёт бывших провинциальных районов, условия жизни которых резко ухудшились после крушения советской системы. Периферия выпадает из сетки экономических и культурных связей нации, проседая на более примитивный уровень. Более половины нации живёт в состоянии социально-экономической и информационно-культурной изоляции от современного мира. Единственное связующее средство - это телевидение.

Следует отметить, что российская периферия является носителем обострённой ксенофобии, связанной с противоречиями с инонациональными диаспорами, активно обживающими пустеющие социальные ниши. Большинство конфликтов и погромов происходит именно в периферийных городах и посёлках. Конечно, далеко не во всех пунктах глубинки остры национальные проблемы. Социально-экономические механизмы разведения интересов в разные сферы и снятия конфликтности, характерные для больших городов, здесь отсутствуют, так как на периферии существует острый дефицит ресурсов и освоенного пространства (например, один рынок, одно кафе, одно предприятие). Ситуация на периферии чем-то напоминает пограничную зону, где русские живут в многочисленном иноэтническом окружении. Поэтому русская периферия в массовом порядке проявляет инстинкты и модели поведения, характерные для более примитивного уровня этнической мобилизации, чем нация. А именно - снижена толерантность, более примитивные и насильственные методы воздействия на этнических противников.

Пограничье или руссконаселённые лимитрофные территории.

Пограничье представляет собой зону удержания русского контроля, но в иноэтническом окружении, или контакте. Пограничье - зона размежевания с другими этносами или этническими государствами. Погра-ничье представляет собой цепь населённых пунктов, районов, застав, баз, регионов, проходящих как внутри России, так и в сопредельных государствах. Зона пограничья предопределена как международными договорами, так и внутригосударственным расселением этносов и политической ситуацией. Основная территория пограничья сложилась в процессе формирования нации в XIX-XX вв., но значительные изменения произошли уже в 1990-е годы. На Северном Кавказе пограничье сдвинулось с окраин национальных республик внутрь России, русское население исчезло в Чечне. Крым с репатриацией крымских татар вновь обрёл черты пограничья.

Некоторые русские провинции имеют определённые черты погра-ничья: Калининградская область, Хабаровск, Сахалин, Псков, Сочи, Ставропольский край, русские районы Калмыкии, Крым, Северный Казахстан, Республика Тыва, Якутия, Татарстан, Башкирия, Астраханская область. Типичное пограничье - компактно населённые русскими точки северокавказских республик (военные базы, станицы) и граничащие с ними районы Ставропольского и Краснодарского краёв; острова Южных Курил. Характерной этнокультурной чертой южного русского пограничья является наличие в нём остатков казачьего населения и их общин. Казаки представляли собой специфический пограничный русский субэтнос, расселённый в широком поясе степей от Бессарабии до Камчатки. Казаки имели этнокультурные особенности в зависимости от войска, к которому они принадлежали. Но в целом они несут довольно яркие евразийские черты. В пограничье проживает довольно много, до 15 млн, русских.

Диаспоры и компактные анклавы, общины. Диаспоры находятся за пределами территорий русского контроля, в иноэтническом окружении.

К диаспорам относятся русские или ассимилированные русскими в ХХ веке этнические группы в Прибалтике, Закавказье, Средней Азии, Молдавии (без Приднестровья), Западной Украине, дальнем зарубежье. Некоторые русские диаспоры дальнего зарубежья частично интегрированы в состав соответствующих наций, где ассимилируются (США, Канада, англоязычные страны), или происходит их реидентификация как репатриантов (Израиль, Германия). На долю диаспор приходится 10-15 млн русских. Жизнь диаспор пока не сильно влияет на нацию в целом, а вот сила национального ядра очень влияет на состояние диаспор. В начале ХХ1 века мы наблюдаем стремительную ассимиляцию русских диаспор дальнего зарубежья. Это связано прежде всего с отсутствием невмешательством национальных лидерств в эту проблему.

Ландшафты основных русских географических зон. Основные русские географические ландшафты схожи, за исключением горных поясов, а также Восточной Сибири, Дальнего Востока. Это касается прежде всего Восточно-Европейской и Западно-Сибирской равнин. Их ландшафты делятся на лесной, лесостепной и степной.

«Русский лес». В лесном ландшафте лес является основной связующей средой на всех территориях, включая и крупные города, вплоть до крупнейшего московского мегаполиса. Население размещено как бы внутри леса. Это отличает Восточно-Европейскую равнину от остальной Европы, где леса более фрагментарны, вытеснены культурным ландшафтом или встроены в него. Лесную полосу можно было бы назвать «Русским Лесом», простирающимся от западных границ Белоруссии до Уссурийской тайги. Почти все русские, за исключением географического подтипа «южан» Причерноморья, любят лес и рассматривают его как естественную рекреационную зону, источник богатств, убежище в случае опасности. Это качество сочетается как со славянскими, так и угро-финскими чертами. Лес рассматривается как ничейное, общее, государственное благо, не разделяющее пространство чёткими границами частной собственности. Объединяющим фактором русского пространства служат не муниципальные территории и дороги, а лес и поле. Однако русские не рассматривают лес как место жительства и дистанцируют от него культурный ландшафт и поселения, ограниченные от леса открытым пространством. Уничтожение лесов в процессе расчистки пахотных земель сопровождало территориальную экспансию русских.

Всё же наличие леса в русском ландшафте существенно, хотя бы в пределах досягаемости. Этим, возможно, психологически поддерживается и то, что русские стремятся к выращиванию леса в степных безлесных ландшафтах, хотя бы в виде лесополос. Лесополосы, посаженные в XX веке, существенно изменили внешний облик степного пояса Евразии, особенно восточноевропейскую часть. В частности в степях Причерноморья, Поволжья, Кавказа отсутствует многокилометровый обзор местности, который характеризовал степи. Степь превращена в поле и поделена на квадраты лесополос. В случае дефицита признаков леса в населённом пункте и его ближайшем окружении он компенсируются посадкой диких деревьев, хотя и лиственных (скорее широколиственных) пород: липы, клёна, берёзы, ясеня, рябины, черемухи, ивы.

«Русское поле». Лесостепной ландшафт не только является промежуточным между лесом и степью, но и обладает собственной важной характеристикой для восточных славян как одного из наиболее оптимальных для жизни ландшафтов.

Он сочетает широту полей с вездесущностью леса. Лесостепь была ключевым ландшафтом для русского этногенеза на юге и востоке средней полосы, так как обеспечивала достаточное плодородие. Именно в лесостепи сформировалась и распространилась волынцевская и близкие к ней археологические культуры.

Участки лесостепи заходят далеко на север средней полосы, в центре доходят до Москвы и Владимира. В лесной полосе она воспроизводится в виде обширных полей, окружённых лесными массивами. Лесостепь также основное место расселения русских в степном поясе Евразии восточнее Урала.

Лесостепной ландшафт сочетает в себе культурные черты поля с населённым пунктом и черты леса и степи. В результате деградации культурных ландшафтов, исчезновения деревень, зарастания полей лесом, лесостепь и поля лесной зоны превращаются в «русскую саванну» (Родо-ман, Каганский). Подобные процессы, вероятно, происходили в разные периоды русской истории в связи с масштабными социальными кризисами, за исключением середины XVIII - первой половины XX вв.

Степь - один из характерных русских ландшафтов. Но чистая степь (а не лесостепь) освоена относительно поздно, во второй половине XIX века, в результате колонизации различными восточнославянскими потоками после устранения опасности набегов со стороны кочевников.

Традиционно степь для русских - место повышенной опасности, источник угроз, поэтому поселения в степи традиционно носили характер пограничных и были заселены военными сословиями. Для русских не характерно также поселение в засушливых степях, в полупустынях и пустынях, которые служат границей распространения русского ареала на юго-востоке.

Степь как место поселения русских - в основном культурный ландшафт, распаханный и обсаженный лесополосами, с объектами сельского хозяйства. Русские, в отличие от кочевников, предпочитают не селиться в голой степи, либо их поселение сопряжено с её культурным преобразованием. Сегодня в России степь - единственный тип ландшафтов, за исключением пригородных, где после 1990-х гг. сохранилась сплошная зона крупного сельского хозяйства (в глубинке). Евразийский степной коридор превратился в «русское поле», сохранив свои древние черты лишь на границе с Китаем и Монголией, где сухой степной ландшафт в сочетании с горным остаётся недоступным для русских.

Высокие горы, горная тайга, пустыни, голые степи, тундра не являются типичными благоприятными ландшафтами для русских. Проживание в них вызвано особыми причинами и носит характер пограничья и рассматривается как экстремальное. Обустраивая ландшафты, русские стремятся привести их к лесостепной норме с учётом перевеса местных традиций и условий в ту или иную сторону. В лесных пространствах стараются расчищать поля, в открытых - увеличивать количество деревьев, в том числе и в населённых пунктах.

Особенности структуры русского пространства.

Сформулируем некоторые базовые свойства русского пространства. К ним мы относим следующие:

А) Дискретность пространства, отсутствие сплошных обитаемых и используемых культурных зон. В России пространство дискретно. Нет континуума (хотя есть единство). Дискретность пространства - причина наличия нескольких русских государств в разные периоды истории.

Проявление дискретности пространства - островная система поселения (вспомним «Остров Россия» Цимбурского). Остров - деревня, острова - общины в мире лесов, степей и инородцев. По мере удаления от центра на север, юг и восток расстояния между населёнными пунктами возрастают. Дороги - слабое место русских - проявление той же

дискретности пространства. Население концентрируется неравномерно - в крупных городах и населённых областях.

В русском пространстве много ничейной, брошенной, отдыхающей земли. Если плотность населения возрастает и вся земля разбирается, это признак кризиса социума, как это было в начале XX века. Наличие большого количества ничейной, общей, свободной, культивированной государственной земли - один из национальных идеалов. С середины 1990-х годов значительная часть заброшенных пахотных земель превращается в «русскую саванну», зарастая лесом (В. Л. Каганский).

Проявление дискретности - сосуществующие с русскими иноэтни-ческие вкрапления в русскую территорию, достигающие уровня автономий. Это угро-финские и тюркские, палеоазиатские этносы.

Дискретность проявляется в «поляризованном ландшафте» или «поляризованной биосфере» (Б. Б. Родоман), скоплении населения и экономики в центрах притяжения и обезлюдении периферии, слабости горизонтальных связей русских сообществ. Вертикальные связи позволяют поддерживать единство государства. Поляризованность - одна из важнейших самостоятельных черт русского пространства. «Контраст центр - периферия очень существен, и он важнее, чем различия между природными зонами и чем различия между западом и востоком страны: Атлантическим и Тихоокеанским побережьями», считает Б. Родоман 215 .

Б) Внутри территории русской нации нет этнокультурной пестроты - наблюдаются плавные переходы между диалектами, субэтносами. Есть различия, но в плавных переходах.

Несмотря на дискретность, вы не найдёте этнокультурных разрывов и резких скачков в национальном плане, нет смен этнокультурной идентичности, хотя бы в рамках нации, не говоря уже о территории. Хотя вы можете увидеть поселения татар, башкир, угро-финнов, но это будут вкрапления, большинство из которых почти полностью ассимилированы. Сохранившееся большое количество народов России - внешняя среда нации, её контактная зона.

В) Экстенсивность, стремление к раздвиганию горизонтов, расширению пространства, в том числе и внутреннего.

Г) Преобладание западно-восточного направления пространственной ориентации, с доминированием восточного вектора. Это сказывается и в политике и в эволюции культуры. Славяне, по данным

археологии, хоронили умерших головой на восток (угро-финны - на север, что определяет субарктическую ориентацию их культуры, в отличие от славянской).

Д) Русское и российское пространство является пространством транзитным, то есть связывающим Европу и Азию. Следовательно, значение транзита и коммуникаций в жизни русских будет возрастать.

Русское пространство сжимается как шагреневая кожа на всех направлениях: от Украины с Белоруссией и до островов на Амуре, отданных китайцам. Социальная и геополитическая значимость пространства не равномерна. Кажущаяся величина пространства возникает за счёт необитаемых территорий, освоить которые в обозримом будущем не представляется реальным, а также внутреннего одичавшего пространства.

И ряде других стран (всего около 1,4 млн. человек).

Русские говорят на русском языке славянской группы индоевропейской семьи. Русский алфавит - вариант кириллицы. Большинство верующих - православные, в том числе старообрядцы.

Этническая история
Истоки истории русского народа уходят в эпоху Древнерусского государства, возникшего в IX веке в результате объединения восточно-славянских племён. Территория Древнерусского государства простиралась от Белого моря на севере до Чёрного моря на юге, от Карпатских гор на западе до Волги на востоке. В состав государства входили финно-угорские, балтские и тюркские племена. При ведущей отрасли хозяйства - земледелии, которым занимались восточные славяне, в древнерусском государстве происходило сельскохозяйственное освоение земель, что вело к интеграционным процессам, в ходе которых складывалась древнерусская народность.

Миграции населения по Восточно-европейской равнине представляли фактор, который после распада Древнерусского государства оказывал влияние на экономическую, политическую, этническую и культурную ситуацию. В IX-X веках в Волжско-Окском междуречье, где создавалось ядро историко-этнической территории русских, финно-угорские племена - весь, мурома, мещёра, меря, а также голядь балтийского происхождения, проживали чересполосно с восточнославянским населением. На эту территорию в поисках благоприятных условий для земледелия устремилось несколько потоков славянских переселенцев, которые, пересекаясь в Волжско-Окском междуречье, создавали там постоянное восточнославянское население. Уже в IX веке складывались районы компактных поселений, возникают наиболее древние города - Белоозеро, Ростов, Суздаль, Рязань, Муром.

Процесс ассимиляции местных племён переселенцами-славянами объяснялся малочисленностью финских племён и более высоким уровнем общественного развития и материальной культуры переселенцев. Ассимилируясь, финно-угры оставили в наследство славянским поселенцам отдельные антропологические черты, топонимическую и гидронимическую номенклатуру (названия рек, озёр, селений и местностей), а также элементы традиционных верований.

Миграции славянского населения были органически связаны с расширявшимся освоением территорий, включением Волжско-Окского междуречья в систему межкняжеских отношений. Осваиваемое междуречье в конце X - начале XI вв. вошло в политическую структуру Древнерусского государства, о чём свидетельствует учреждение княжеского стола в Ростове для сыновей князя Владимира в 988. Фактически эта область выходила за границы междуречья и со второй половины XIII века воспринималась как Северо-Восточная Русь. В XII веке Северо-Восточная Русь была частью Древнерусского государства. Если во времена расцвета Киева понятия «Русь», «Русская земля» распространялись прежде всего на Киевскую и Черниговскую земли, то с XIII-XIV вв. они ассоциировались с северо-восточным регионом. В XII веке Владимир Мономах и его сын Юрий Долгорукий в борьбе за киевский княжеский стол опирались на Северо-Восточную Русь, вели там градостроительство, укрепляли и защищали её от военных угроз и разорений. В XI веке в Древнерусском государстве насчитывалось более 90 городов, в XII веке их было 224, этот рост продолжался, несмотря на монголо-татарское нашествие.

Вторая половина XII века явилась переломным этапом в истории Древнерусского государства. Начался процесс его распада, наступала эпоха многих политических центров, внёсшая изменения в этнополитическую и демографическую ситуацию в Восточной Европе. После смерти Владимира Мономаха (1125) прекратилась зависимость северо-восточных земель от южнорусских князей. Политический центр древнерусских земель перемещался во Владимир, и сыновья Юрия Долгорукого Андрей и Всеволод активно укрепляли политическое значение княжества, что способствовало усилению колонизационного движения кривичей с запада и вятичей с юго-запада на северо-восток. Появились новые города - Устюг, Кострома, Нерехта, Соль Великая, Унжа, Городец, в 1221 - Нижний Новгород.

Монголо-татарская власть над Русью изменила политическую ситуацию на Восточно-европейской равнине. Связь северо-восточных русских княжеств с южнорусскими землями была нарушена, Новгородская республика и Псков обособились от других русских областей. После разорения Чингисханом наиболее заселённых земель с их центрами - Владимиром, Суздалем, Ростовом, Переяславлем и Юрьевым и последовавших во второй половине XIII века вторжений туда монголо-татарских войск начался отлив русского населения с востока и из центра Северо-Восточной Руси на более лесистый и безопасный запад, в бассейн реки Москвы и к верхнему течению Волги. Это способствовало усилению Москвы и Твери к концу XIII века. Внутренняя колонизация Волжско-Окского междуречья поощрялась боярством, князьями и монастырями.

Колонизация охватывала не только окраинные районы Волжско-Окского междуречья; она выходила за его пределы на северо-запад, север и северо-восток, в Заволжье, она прослеживалась даже на юг, за Окой, в пределах Рязанского княжества. Рязанские поселенцы спускались по Дону, оседали по его притокам Тихой Сосне, Битюгу, Хопру. Поднимались новые города, центры сельских волостей и центры новых княжеств. В междуречье Волги и Оки насчитывалось 55 городов.

На протяжении второй половины XIII-XV вв. происходила перестройка сельского хозяйства, внедрение полевого пашенного земледелия, освоение под земледелие лесной целины, строительство многих тысяч деревень и распространение трёхполья в Северо-Восточной и Северо-Западной Руси.

Изменение территориальной основы политической консолидации русских земель зависело не только от внутренней колонизации Северо-Восточной Руси, изменения систем полеводства и выгод положения Москвы, Твери и Нижнего Новгорода. В Волжско-Окском междуречье сходились выходцы из разных областей, и это усиливало процесс сложения основного ядра русского народа. В последующие века расширение его этнической территории захватывало северные области от Карелии до Уральских гор, получившие собирательное название Поморье. Они примыкали к Белому морю и Северному Ледовитому океану и составляли бассейны рек Северной Двины, Онеги, Печоры. В Поморье русские переселенцы встретились с этнически сложным составом населения - карелами, вепсами, коми-зырянами, коми-пермяками, ненцами и др.

После нашествия Батыя и разорения Северо-Восточной Руси отлив населения на север резко усилился; XIV-XV века стали периодом наиболее интенсивного освоения. К 1620-м годам на севере насчитывалось 22226 жилых населенных пунктов.

К XVI веку южные районы Поморья были наиболее обжитыми, там интенсивно развивалось пашенное земледелие. Сухоно-Двинский речной путь от Вологды до Белого моря имел решающее значение в его экономическом развитии. Солеварение в Тотьме, Соли Вычегодской и на беломорском побережье способствовало развитию ремёсел в волостях и городах. Северо-западная часть Поморья была центром железоделательной промышленности и кузнечного ремесла. В северо-восточной части Поморья русское население занималось охотой на пушного зверя и морскими промыслами в приморской полосе; там же зарождались солеварение и кузнечный промысел. Освоение приморских районов положило начало с XIV века полярному судоходству на Шпицберген и Новую Землю.

Заселение западного и центрального Поморья было этапом в создании русской этнической территории, а переселенцы и их потомки стали особой этнокультурной частью русского народа - северовеликороссами с присущими им особенностями материальной и духовной культуры.

Монголо-татарское властвование над Русью задержало объединение русского народа в единое Русское государство. Хозяйственное разорение городов и поселений, истребление населения, систематические набеги усугублялись политикой золотоордынских ханов в отношении русских княжеских родов. Они подорвали существовавший порядок родовой передачи владимирского великокняжеского достоинства, установили своё право выдачи ярлыка на великокняжеский стол, что вело к постоянному соперничеству и войнам.

Разгром хана Мамая на Куликовом поле в 1380 не освободил Русь от ордынского господства, но имел решающее значение для национальной консолидации, завершившейся в годы правления великого князя Московского Ивана III (1462-1505). Свержение ордынского господства (1480) и объединение основной части земель Среднерусской равнины имели определяющее значение в истории русского народа.

Коренное изменение политической ситуации повлекло переориентацию внешней политики объединённой Руси. Несмотря на постоянные набеги с востока и юга крымских, казанских и ногайских ханов, русское правительство с конца XV века и на протяжении двух первых десятилетий XVI века ставило задачей борьбу с Великим княжеством Литовским за Смоленское княжество и Чернигово-Северские земли, население которых тяготело к Москве. Войны с Литвой завершились успешным штурмом Смоленска в 1514 и присоединением Чернигово-Северских земель. Это завершило объединение земель, заселённых русским народом, в единое государство.

За годы правления Василия III (1505-33) утратили самостоятельность Псков (1510) и Рязань (1521), исчезли несколько удельных княжеств. В XVI веке окончательно отмерло понятие «княжество». Наряду с административной системой территориального управления (волости, станы, уезды) складывались понятия регионального характера, соответствовавшие тем областным особенностям, которые были свойственны русскому народу в его материальной и духовной жизни. Их основу составляли те или иные города (или группы городов) - центры обширной округи. Так территория бывшего Великого княжества Владимирского и окружавших его уделов называлась «замосковными городами»; Новгород и Псков считались «городами от Немецкой украйны», а часть территории бывшего Смоленского княжества и округи Невеля и Великих Лук - «городами от Литовской украйны»; огромная северная территория бассейнов Онеги, Северной Двины и далее до Урала называлась Поморьем или поморскими городами. В это понятие включались также земли Вятки и Перми Великой. На юго-запада от Москвы Калуга, Беляев, Болхов, Козельск составляли округу «заоцких городов», а Карачев, Орёл, Кромы, Мценск - «украинных городов». От Серпухова, Каширы и Коломны на Оке к юг до верховий Дона простиралась область «рязанских городов». Наконец, территории бывшего Новгород-Северского княжества считалась область «северских городов», а восточнее их Курск, Белгород, Старый и Новый Осколы, Ливны и Елец - «польскими городами» (от слова - «поле»). Города от Нижнего Новгорода до Казани и далее вниз по Волге вплоть до Астрахани вошли в состав «низовых».

В середине XVI века после разгрома Казанского и Астраханского ханств и укрепления обороны на протяжении всего течения Волги постоянная угроза с востока была ликвидирована. Борьба с Крымским ханством и Османской империей затянулась вплоть до конца XVIII века. Разрешение этих политических задач в большой степени определялось двумя волнами миграций населения, в результате которых хозяйственно осваивались Уральский и Поволжский регионы и Сибирь, с одной стороны, и лесостепная и степная часть Восточно-европейской равнины, с другой.

В Поморье со второй половины XVI века наиболее характерными явлениями были расширение внутренней колонизации в целом на востоке и отток населения, особенно в XVII веке, через Урал в Сибирь. На землях Верхнего Прикамья оседлое русское население появилось относительно поздно - в XIV - начале XV вв. В конце XV и в первой половине XVI вв. русская колонизация Приуралья ещё не приняла массового характера.

Ко второй половине XVII века русское освоение Пермской земли проходило очень интенсивно, чему способствовало развитие местных промыслов. Рост населения в Приуралье происходил за счёт переселенцев из разных областей Поморья.

В Пермской земле русские переселенцы столкнулись с финно-угорским населением - коми, хантами и манси, но их этническое взаимодействие имело свои особенности. Если в Западном и Центральном Поморье, как и в центре Восточно-европейской равнины, преобладала естественная ассимиляция славянами финнов, то в Приуралье этническая ситуация складывалась сложнее. Так, по Вишере во все периоды русского освоения края проживали манси. Территория Соликамского уезда за исключением Обвенского поречья была менее освоена коми-пермяками, и русские переселенцы часто занимали там пустые места.

Важнейшим следствием массовых миграционных движений в восточном Поморье (или Приуралье) было образование в XVII веке историко-этническая территория русского народа на севере Восточно-европейской равнины от Карелии до Урала.

Разгром Казанского ханства создавал предпосылки для массового заселения русским народом Приуралья. Продолжением его освоения были миграционные движения за Урал. Русское государство, распространившее свою власть на огромную территорию вплоть до Тихого океана к середине XVIII веке, становилось государством евроазиатским. Русское заселение Сибири и её хозяйственное освоение - внедрение в XVII веке пашенного земледелия как ведущей отрасли хозяйства, становление в XVIII веке горнорудной промышленности, образование местных областных рынков с их вовлечением в общероссийские торгово-экономические связи - были следствием административной деятельности государственной системы и стихийных миграций населения в Сибирь.

Поход Ермака и поражение Кучума привели Сибирское ханство к развалу. Борьба с Кучумом продолжалась до конца 1590-х годов русская администрация возводила опорные пункты (Тюмень - 1586; Тобольск - 1587; Пелым - 1593; Берёзов - 1593; Сургут - 1594, и др.). Вхождение Сибири в состав Российского государства происходило на протяжении десятилетий по мере её освоения русскими переселенцами. Государственная власть, основывая в Сибири опорные пункты - остроги, становившиеся затем городами с торгово-ремесленным населением, привлекала земледельцев-новопоселенцев различными льготами. Такие опорные пункты обрастали деревнями, а затем слободами, которые в свою очередь становились центрами, объединяющими сельское население. Такие сельскохозяйственные районы постепенно сливались и образовывались более крупные районы русского заселения. Первым из таких районов в Западной Сибири был Верхотурско-Тобольский, сложившийся в 1630-х годах в Западной Сибири в бассейне реки Туры и её южных притоков. Самообеспечение Сибири хлебом в результате хозяйственной деятельности переселенцев стало возможно с 1680-х годов. К концу XVII века основной житницей Сибири стали четыре западносибирских уезда - Тобольский, Верхотурский, Тюменский и Туринский. Более восточным районом сельскохозяйственного освоения русскими переселенцами Западной Сибири была территория между Томском и Кузнецком, основанными соответственно в 1604 и 1618.

Проникновение русских промысловиков в Восточную Сибирь началось в XVII веке. По мере освоения бассейна Енисея на его среднем течении вплоть до устья Ангары начал создаваться второй по значению хлебопроизводящий район, который простирался до основанного в 1628 Красноярска. Южнее до конца XVII века сельскохозяйственному освоению земель препятствовали монгольское государство Алтын-ханов, киргизские и ойратские владетели.

Дальнейшее промысловое освоение Восточной Сибири начало охватывать Якутию и Прибайкалье. В верховьях Лены и по Илиму создавался хлебопроизводящий район. На крупнейших реках - Индигирке, Колыме, Яне, Оленёке и особенно в устье Лены часть промышленников стала оседать на постоянное жительство, и там образовались локальные группы постоянного старожильческого русского населения.

На протяжении XVII века в Сибири сложились обширные районы русского оседлого земледельческого населения, и в тундровой полосе образовались локальные группы промыслового населения. К XVIII веку это население численно стало превосходить местное разноплеменное население. По официальным данным, в 1710 в Сибири насчитывалось около 314 тысяч русских переселенцев обоего пола, что на 100 тысяч превосходило местное население; из них 248 тысяч проживало в Западной и 66 тысяч в Восточной Сибири. Подавляющее большинство переселенцев концентрировалось в сельскохозяйственной полосе - Тобольском, Верхотурском, Тюменском, Туринском, Тарском, Пелымском уездах (106 тыс. человек мужского пола).

В XVIII веке урегулирование с Китаем границ вдоль монгольских земель и постройка оборонительных линий в Западной Сибири и на Алтае способствовали «сползанию» земледельческого населения из таёжной полосы на юг, на более плодородные угодья.

На протяжении XVIII века южнее старой западносибирской сельскохозяйственной полосы сложилась новая - Курганский, Ялуторовский, Ишимский, Омский уезды. Тот же процесс происходил в XVIII веке в Томско-Кузнецком районе, Барабинской степи и на южных алтайских землях, где не только расширялось сельскохозяйственное производство, но и развивалось горнозаводское дело. Сибирская администрация стала использовать поток переселенцев и принудительно направлять его на Алтай. В начале XVIII века началось интенсивное освоение русскими территорий вверх по Енисею до впадения в него Абакана и Туды, по Кану и особенно в бассейне Чулыма.

Проведение Сибирского тракта и общесибирский отлив населения на юг оказали решающее влияние на перераспределение русского населения в Прибайкалье, в районах по берегам верхней Лены, вокруг Илимска, Иркутска, Братска, Бельска. Основным источником пополнения оставались вольные переселенцы, но существенную роль в 1760-80-х годах начала играть и ссылка.

В отличие от других областей Сибири в Забайкалье рост населения в XVIII веке зависел прежде всего от организованных правительственными властями переселений для обеспечения Нерчинских сереброплавильных заводов рабочей силой и заселения трактов, особенно на Кяхту. Заново осваивались территории бассейна Селенги и междуречье Шилки и Аргуни.

За XVIII век русское население в целом возрастало в Сибири не только за счёт новопоселенцев, но и благодаря естественному приросту, который был выше, чем в европейской части страны. В это время именно старожил-сибиряк стал играть ведущую роль в освоении Сибири. В абсолютных цифрах русское население Сибири (мужской пол) с 1710 по 1795 возросло втрое - со 158 тыс. человек до 448 тысяч, а с лицами женского пола достигало 1 миллиона; 328 тысяч мужчин обитало в Западной и 122 тысяч в Восточной Сибири.

Одновременно со стихийными миграционными движениями в Северном Приуралье и далее в Сибирь со второй половины XVI века началось мощное движение из центральных районов страны в южнорусскую лесостепь. Здесь организующая роль государственной власти выдвигалась на первый план.

Сдвиг русского населения на юг в XVI веке связывался прежде всего с прекращением к XVI веку внутренних междоусобиц на Руси, быстрым ростом населения на бедных суглинистых землях, потребностями в сельскохозяйственной продукции в связи с оживлением экономики.

В отличие от других регионов, на которые распространялось русское заселение, хозяйственное освоение «дикого поля» крайне затруднялось политическими обстоятельствами. После падения Казанского ханства очагом постоянной опасности для образовавшегося Русского государства на южных и юго-восточных границах оставались Крымское ханство и Ногайские орды. Эта опасность усложнялась тем, что Крымское ханство попало в вассальную зависимость от Османской империи. Незыблемость существования Крымского ханства была основой политики Турции в Причерноморье, а набеги крымских ханов на русские земли составляли основу экономической системы существования ханства, что исключало возможность какого-либо соглашения с ним России . Это обстоятельство порождало для России необходимость вести тяжёлую борьбу, которая осложнилась после перехода под московскую власть от Литвы на рубеже XV-XVI веков области так называемых «заоцких городов», потребовавшей постоянной защиты от татарских набегов. Ещё большее значение имела Рязанская земля - один из важнейших земледельческих центров.

С середины XVI века московское правительство стало выдвигать значительные военные силы за Оку, под Тулу и далее к Днепру и Дону. В 1580-90-х годах на южной «украине» была возведена целая сеть городов-крепостей, на которые опирались полевые полки (Ливны, Воронеж, Елец, Белгород, Оскол, Валуйки, Кромы, Курск и др.). Необходимость пополнения местных гарнизонов вынуждала административную власть принимать на воинскую службу вольных переселенцев, а часто и беглых крестьян и холопов. В результате в южных уездах складывались две основные группы русского населения - крестьянство и служилые люди. В 1620-х годах в связи с восстановлением южных крепостей стало происходить «перемещение» военно-служилого населения путём административных переводов из приокских городов на юг. В 1640-х годах усилились переселения в бассейн верхнего Дона и Воронежа и примыкавшие к ним с севера Козловский и Тамбовский уезды.

При всех потерях от крымско-татарских набегов в первую половину XVII века русское крестьянское население южных окраин насчитывало в середине века 230 тыс. человек. Число служилых людей, проживавших на территориях Белгородского и Севского военных округов, к концу XVII века достигало 84 тыс. человек.

Миграции русского населения в лесостепную и степную полосы Восточно-европейской равнины, на территории бывшего «дикого поля», на востоке смыкались с миграциями в Среднее Поволжье и на юго-востоке, постоянно пополняли казачье население, осваивавшее с XVI веке бассейн нижнего Дона и Приазовье. Во второй половине XVI века в Среднем Поволжье русское земледельческое население концентрировалось в районах возведённых на волжском правобережье во второй половине XVI века городов - Чебоксар, Цивильска, Козьмодемьянска, Кокшайска, Санчурска, Лаишева, Тетюшей, Алатыря, где оно поселялось среди чувашей и татар. В Среднем Поволжье русскому заселению не угрожали такие опасности, какие представляли на «диком поле» крымские татары. Однако московское правительство во второй половине XVI - первой половине XVII вв. также возводило засечные линии, а при создании Белгородской черты продолжило её от Тамбова к Симбирску (Корсунско-Симбирская линия), а в Заволжье несколько ниже Симбирска в 1652-56 возвело Закамскую линию для предотвращения набегов ногайских и башкирских отрядов. В XVI-XVII вв. Среднее Поволжье заселялось преимущественно стихийным путём. Однако в этом краю стали появляться и «переведенцы», т. е. зависимое крестьянство, владельцам которого - светским феодалам и монастырям - раздавалась земля.

Заселение русскими Заволжья (луговой стороны) в массовом масштабе стало происходить лишь с XVIII века. В Башкирии и вниз по Волге русские селения вплоть до XVIII века появлялись лишь около городов Уфа, Самара, Царицын, Саратов. Для их защиты в 1718-20 в междуречье Дона и Волги была сооружена Царицынская оборонительная линия.

По разным подсчётам в Русском государстве в середине XV века насчитывалось 6 млн. человек, в первой половине XVI века - 6,5-14,5, в конце XVI века - 7-15, в XVII веке - до 10,5-12 млн. человек.

Глубокие общественно-политические преобразования второй половины 80-х - начала 90-х гг. на территории бывшего СССР, в том числе в Российской Федерации , оказали огромное воздействие на многие стороны жизни русских. Экономические реформы вызвали рост рыночных отношений и частное предпринимательство, особенно в городах, на селе появляется слой фермеров наряду с действующими хозяйствами. Кризис в промышленности и инфляция негативно сказались на материальном положении основного населения России , появились безработица, забастовки рабочих и служащих, повысился уровень преступности и коррупции. В результате распада СССР в России появилось около 2 млн. беженцев и переселенцев преимущественно из числа русских в ближнем зарубежье.

В последние годы произошли позитивные перемены: на селе и в пригородах крупных городов развернулось строительство индивидуального комфортабельного жилья, увеличилось число личных автомобилей, формируется опыт предпринимательской деятельности и активного участия в политической жизни, расширились контакты с внешним миром, в том числе с зарубежными соотечественниками. Среди русских возрождаются традиционные ремёсла, духовные ценности и социальные институты. Русской православной церкви возвращены сотни храмов и десятки монастырей, некоторые священные реликвии и предметы культа, шире отмечаются главные церковные праздники (Рождество, Пасха). Историко-культурное наследие русских восстанавливается с возвратом прежних названий городов и улиц, публикацией трудов забытых русских мыслителей, учёных, писателей; религиозной литературы. Появились сотни новых периодических изданий, особенно в регионах России . Кризис некоторых престижных элитных институтов (профессиональных творческих союзов, Академии наук, официальных средств массовой информации) из-за сокращения государственной поддержки компенсируется возникновением независимых коллективов творческих работников и учёных, разнообразием форм деятельности и выражения. Русский народ переживает сложный и трудный период перехода от тоталитаризма к открытому обществу, поиска своей новой идентичности на основе соединения традиций и высших ценностей демократии и гражданских свобод.

Историко-этнографические группы. Одним из важнейших факторов, повлиявших на состояние русской народной культуры с характерной для неё многовариантностью, было развитие этнической территории русских и переселенческие движения. В связи с хозяйственным освоением окраин и вызванными им массовыми переселениями русского населения в различные исторические периоды из одних районов в другие происходило, с одной стороны, смешение различных областных групп, образовавшихся ранее, с другой - формирование новых групп в ходе приспособления переселенцев к новым условиям жизни и в результате контактов их с местным населением (родственным или неродственным). На новых местах в ходе сложных этнических процессов в культуре и быту пришельцев вырабатываются некоторые специфические черты, хотя продолжают сохраняться и старые, принесённые из «родных» мест и служащие своего рода историческими вехами в памяти народа. Непрерывность этого процесса составляет одну из характерных черт этнической истории русских. В едином русском массиве с ярко выраженной общностью самосознания, языка и культуры постоянно наличествуют различия уровня этнического подразделения, возникшие в разное время под влиянием различных причин и более или менее заметно различающиеся между собой. Эти подразделения (зоны или группы - областные, локальные, историко-культурные) отличались значительной стойкостью и прослеживались с разной степенью чёткости ещё в начале XX века. Так потомки древнейшего коренного русского населения Карпатской Руси, частично Киевской Руси (самоназвание русины, т. е. «сын Руси»; русичи, руснаки, карпатороссы, угророссы, русские галичане, угрские русины, галицкие русины, буковинские русины, другое название - рутены) - жители основных исторических регионов современной Западной Украины (Прикарпатской Руси и Закарпатской Руси; живут также в Польше , Словакии , Сербии, Франции , США и др.), которые несмотря на многовековое существование в составе различных государств (особенно Австро-Венгрии), оторванность от России и украинизацию сохранили русское этническое самосознание, русский язык и православную веру.

Ощутимые различия в культуре и быту наблюдались между двумя исторически сложившимися большими этнографическими зонами русского народа: севернорусской и южнорусской, т. е. между так называемыми северными и южными великорусами. Северные великорусы занимали обширную территорию примерно от бассейна Волхова на западе до Мезени и верховьев Вятки и Камы на востоке, южные великорусы - жители южной чернозёмной полосы России от бассейна Десны на западе до правого притока Волги Суры на востоке, от Оки на севере до Хопра и среднего течения Дона на юге.

Это расхождение в традиционной культуре русских послужило причиной существования в отечественной этнографии в течение некоторого времени мнения о том, что северных и южных великорусов можно принять за отдельные самостоятельные народы. Однако они обладают единым русским самосознанием.

Широкая полоса между северными и южными великорусами, главным образом в междуречье Оки и Волги, считается переходной среднерусской зоной. Именно здесь в XIV веке начала складываться русская государственность и происходило в дальнейшем формирование русской народности. В различных сторонах традиционной культуры среднерусской группы как бы сплавлены в единое целое северные и южнорусские черты, которые скрещивались и перерабатывались в новых условиях и на местной основе. В процессе изменений они приобретали зачастую уже не локальный, а общерусский характер, например традиционный женский костюм с сарафаном и кокошником и жилище на подклете средней высоты, распространявшиеся у русских повсюду. При этом многие особенности московского культурного влияния ощущались в разное время в быту населения как севернорусских, так и южнорусских областей. Московские говоры легли в основу формирования русского языка, сыграв таким образом огромную роль в процессе национальной консолидации и развития национальной культуры русских.

Особая группа с переходными признаками между северными и средними, средними и южными великорусами на западе древней территории расселения русских - в районе реки Великая, верховьев Днепра и Западной Двины.

Как своеобразная подгруппа средних великорусов выделяется русское население Среднего Поволжья, сформировавшееся в основном в XVI-XVIII веках из выходцев из разных русских областей. В местных географических условиях в тесном соседстве с разнообразным по национальному составу нерусским населением Поволжья оно приобрело особые черты, отличающие его от населения других среднерусских областей (бытование некоторых видов орнамента, сходных по форме и по расцветке с украшениями народов Поволжья, специфика внутреннего убранства жилища, применение особого вида плуга - сабана для вспашки почвы и др.).

Русские северо-восточного района Приуралья примыкают к севернорусской группе и по окающему диалекту, и по многим особенностям материальной и духовной культуры (в том числе в области сельскохозяйственной техники, в пище, в свадебном обряде). Но вместе с тем они характеризуются и некоторыми чертами, свойственными жителям среднерусской зоны (в жилище, в одежде, в орнаменте). Такое сочетание связано с историей колонизации этих районов с севера, из центральных областей и из Поволжья.

Наибольшей монолитностью отличается севернорусская этнографическая зона, но и здесь выделяется группа поморов, расселившаяся на северной окраине коренной территории обитания северных великорусов на берегах Белого и Баренцева морей. Поморы сформировались из выходцев из севернорусских и отчасти центральнорусских областей, ассимилировав некоторые местные группы финно-угорского, саамского и ненецкого происхождения. Главным занятиями поморов издавна были рыболовство и промысел морского зверя, под влиянием которых и сложился их своеобразный хозяйственный быт.

Пестротой локального своеобразия отличалось население лесостепной и степной полосы европейской части России , наиболее разнообразное по своему происхождению. В западной части южнорусской зоны исследователям, по данным XIX - начала XX вв., удалось выявить ряд небольших групп, возможно, генетически связанных с древнейшим местным населением, пережившим в этих районах господство монголо-татарских кочевников. К ним относятся так называемые полехи - возможно, жители полесья, т. е. некоторых старых поселений лесистых и болотистых мест, в бассейне Десны и Сейма; горюны, проживавшие по современному административному делению в Сумской области Украины , бывшие монастырские крестьяне - саяны (Курская область), цуканы (Воронежская область) и другие. В их языке и традиционных формах культуры прослеживаются архаич. черты, свидетельствующие о южнорусском происхождении этих групп и о связях некоторых из них (полехов, горюнов) в отдалённом прошлом с белорусами и отчасти литовцами (у саянов). Подобно полехам, у некоторых юго-восточных групп русских, живущих в заокской части Рязанской и Тамбовской областей, ещё в 20-х годах XX века в различных сторонах народной культуры, особенно в орнаменте, в расцветке костюма, в убранстве жилища, прослеживались старые связи с народами Поволжья, что отчётливо заметно на примере группы, известной под названием русской мещеры, возникшей, возможно, в результате ассимиляции славянами аборигенного финского населения. Русская мещера локализовалась в северных частях Рязанской и Тамбовской областей. Часть мещеры отсюда в XVI-XVIII веках переселилась дальше на юго-восток: островки этого населения, давно уже обрусевшего, обнаружились на территории Пензенской и Саратовской областей.

Значительным своеобразием в культурно-бытовом отношении выделялись казаки - население юго-востока (от бассейна Хопра до бассейна Кубани и Терека - главным образом бывшая область войска Донского, восточная часть Новороссии, Кубанская, Терская области и др.), территориально и исторически связанное с населением южнорусских областей и соседней Украины . По языку, по особенностям культуры и быта казачество, в свою очередь, было далеко не единообразным. Причины его неоднородности в значительной степени кроются в истории его формирования. (Среди казаков были представители и нерусских народов).

В основной части русского населения Сибири также выделялось несколько больших и малых групп. В целом среди старожильческого населения Западной Сибири преобладали окающий диалект и севернорусские особенности в традиционной культуре, тогда как среди старожилов-сибиряков Восточной Сибири обнаруживаются также группы с акающим наречием и южнорусскими традициями в культуре и быту.

Среди русских Сибири имеются и такие небольшие группы, которые ярко выделяются некоторыми особенностями быта. К ним относятся, например, бухтарминцы, или каменщики, проживающие по рекам Бухтарма и Уймон на Алтае, - потомки старообрядцев, некоторых других беглых, поселившихся здесь в горах («в камнях») с XVIII века. В районе Усть-Каменогорска (также на Алтае) локализуются так называемые поляки - потомки старообрядцев, переселённых сюда во второй половине XVIII века после раздела Польши . В Забайкалье (в Бурятии) и в Читинской области потомки тех же старообрядцев известны также под названием семейских (может, оттого, что переселялись они целыми семьями). Диалект семейских и поляков - акающий, каменщиков (бухтарминцев) - окающий. В силу известной замкнутости быта всех этих групп до недавнего времени у них стойко сохранялись своеобразные черты, в частности сильны были пережитки патриархальных нравов и обычаев, долго бытовал старый традиционный костюм и т. п. В то же время у некоторых из этих групп, например у бухтарминцев, под влиянием соседних нерусских народов подверглись изменению женская одежда (появились шаровары у женщин), орнамент и многие другие элементы быта.

Небольшие группы русских за Полярным кругом, которые переселились сюда из европейской части России в XVI-XVIII веках, русскоустьинцы (село Русское Устье на Индигирке) и марковцы (село Марковка в устье Анадыря), находясь в особых природных условиях, многое восприняли от местного населения: способы охоты и рыболовства, собаководство и оленеводство, некоторые виды одежды, но сохранили национальное самосознание, свой фольклор и язык. Из смешения с коренными народами Сибири возникли такие своеобразные русские группы, как якутяне (жители ямщицких селений по реке Лена), камчадалы (на Камчатке), колымчане (на реке Колыма), затундренные крестьяне (на реках Дудинка и Хатанга), воспринявшие многие черты быта и язык якутов. К настоящему времени все эти группы почти слились с местным русским населением. Своеобразны также компактные группы русских на Украине , в Белоруссии , в Молдавии , в Прибалтике и в Закавказье, в республиках Средней Азии и в Казахстане . Таковы, например, уральцы - потомки казаков-старообрядцев, переселённых в XVIII веке с Яика после разгрома пугачёвского восстания и живущих в Каракалпакии, в Казахстане на берегах Амударьи и Сырдарьи. В культурно-бытовом отношении представляют интерес и другие группы русских Казахстана и Средней Азии. Особую группу составляют потомки русских старообрядцев, с XVII века обосновавшихся за тогдашним «шведским рубежом» на эстонских землях западного Причудья, и т. д.

В районах переселения русских, в том числе в таких районах, как Поволжье, Северный Кавказ, Северный Казахстан, юг Сибири и Дальнего Востока, происходили активные процессы этнического сближения пришедших с местными народами, выражавшиеся главным образом в различных культурных взаимовлияниях.

В целом русские периферийных групп, оказавшись в новых природно-хозяйственных условиях и в тесном соприкосновении с другими народами, как правило, не утрачивали своего языка и самосознания. Сохраняя в основном свой традиционный культурно-бытовой облик, они в процессе приспособления вырабатывали новые черты быта, заимствуя иногда многие элементы культуры, особенно хозяйственной, у местного населения. Русские приносили с собой и распространяли среди местного населения оказавшиеся полезными хозяйственные навыки и приёмы, содействовали, например, развитию земледелия и распространению оседлости у ранее кочевых народов, созданию промышленности, строительству городов и росту культуры. Несмотря на многовариантность своих проявлений, русская народная культура оставалась единой: основу её составляли прочные этнические традиции, которые вместе с инновациями, входившими в быт на разных исторических этапах, составляли национальное своеобразие.

Традиционные занятия. Орудия и приёмы труда
Земледелие у русских, как и у других восточных славян, было развито с глубокой древности. Земледельч. традиции определяли развитие многих специфических черт их культуры.

В разных ландшафтных зонах территории расселения русских в зависимости от природных и социально-экономических условий культура земледелия имела свои особенности. Наиболее распространённой системой земледелия, особенно в старых сельскохозяйственных районах, была паровая зерновая система, ставшая господствующей у русских в раннее время. Введение паров свидетельствовало о значительных достижениях в развитии производительных сил общества. Эта система была приспособлена более всего к бытованию в натуральном хозяйстве и отвечала климатическим условиям средней полосы европейской части России . В XIX века при ней чаще всего применялся трёхпольный севооборот, хотя местами встречалось и двухполье, когда парование применялось лишь при двух полях. При трёхполье земля разделялась на три поля, на которых в итоге многовекового отбора выращивались наиболее рациональные для русского крестьянина культуры. Поля отводили под яровой хлеб, под озимый хлеб, под пар с последующим их чередованием. Пар унавоживали и оставляли свободным. Большую роль в ведении такого хозяйства имели выверенные вековой традицией местные сроки посева, жатвы и других работ.

Переход от трёхполья к более интенсивным системам осуществлялся путём введения новых культур, в том числе и улучшающих структуру почвы, переходом к занятым парам, а также с помощью усиленного удобрения полей навозом, торфом, илом, а иногда и искусственными удобрениями.

Местами отход от трёхполья и ориентация крестьянина на производство товарной продукции приводили к развитию так называемой монокультуры, т. е. культуры, которая оказывалась наиболее эффективной в местных условиях. Ей подчинялись и полеводство и всё хозяйство в целом.

Наряду с паровой системой во второй половине XIX века в отдельных лесистых районах севера ещё бытовало лесопольное или подсечно-огневое земледелие, применявшееся на вновь разрабатываемых участках.

В Сибири неприемлемость трёхполья приводит к развитию паровой системы в сочетании с залежным, а в таёжных местах - с подсечным земледелием, что явилось результатом приспособления переселенцами своих традиций и навыков к новым экологич. условиям.

В южных степных районах европейской России также развилось залежно-паровое земледелие. Целина при этом поднималась и использовалась под посев довольно широкого набора различных культур, которые давали хорошие урожаи в течение нескольких лет.

Главным направлением земледелия было возделывание зерновых культур (рожь, пшеница). Основной фуражной культурой был овёс. Его вывозили и в другие страны. В крестьянских хозяйствах обычно сеяли так называемый простой овёс, представлявший собой многочисленные местные вариации разных сортов. Ячмень разделялся на кормовой и пивной. На русский ячмень к началу XX века возрос спрос на внешнем рынке, что стимулировало расширение его посевов. Овёс и ячмень обычно сеяли в яровом поле. Кормовой ячмень и овёс отчасти шли в пищу, но главными крупяными растениями были гречиха и один из древнейших хлебных злаков просо. Гречиху разных видов сеяли главным образом в средней полосе в европейской части России и в Сибири.

В Поволжье и Приуралье в XIX веке возделывали полбу, которая шла в пищу, но давала зерно худшего качества, чем пшеница. Сеяли её на яровом поле. Повсеместно сеяли горох. Он ценился не только как продовольственная культура, но и как хороший предшественник для злаковых растений.

С глубокой древности русские возделывали лен и коноплю, дающие волокно и масло. К XIX веку исторически сложились целые районы, специализирующиеся на выращивании этих культур. Русские лён и пенька из конопли ещё ранее были известны далеко за пределами страны. К концу XIX века более половины льна, производившегося в мире, составлял русский лён, производство же конопли стояло на первом месте в Европе. Коноплю возделывали «обыкновенную» - до 1,5 м высотой. Мужские стебли конопли давали грубое волокно («посконь», «замашку»), женские шли на изготовление «пеньки». Из семян конопли делали масло, которое, как и льняное, потребляли в пищу. На значение русского льноводства в то время указывало то, что чуть ли не все сорта льна, культивировавшиеся в мире, вели своё начало от новгородского льна.

Новым для русских был картофель. Его с трудом, преодолевая сопротивление народа, в конце XVIII века правительство начало вводить в сельскохозяйственную культуру. Но затем он очень быстро распространился и к концу XIX века занял видное место среди продуктивных растений. Картофель шёл на питание, а также как техническое сырьё для выработки крахмала и выгонки спирта.

Земледелие русских, как украинцев и белорусов, относится к плужному типу, при котором подготовка почвы под посев производится с помощью пахотных орудий. Главным пахотным орудием у русских издавна была соха - лёгкое деревянное, во многом универсальное, орудие, разрыхляющее, но не переворачивающее пласт. Классической русской сохой считается двузубая перовая соха с перекладной полицей, служившей отвалом. Среди улучшенных пахотных орудий сошного типа с XVIII века известна косуля с более крупным лемехом, плужным отрезом и отвалом (северо-восток европейской России). Она также имела множество вариантов. На палах при подсечно-огневом земледелии в комплексе с другими рыхлящими орудиями (например, с древним чертежом или резцом) пользовались высокими коловыми сохами без отвала, легко перескакивающими через корни и пеньки (цапуха, цапулька, черкуша). В Сибири наряду с другими видами пахотных орудий применялась колесуха - соха с колёсным передком. На Урале и в соседних губерниях в конце XIX века распространились усовершенствованные сохи - однозубные, односторонние лемехи, курошимки и др., изготовлявшиеся уральскими мастерами.

На юге России в лесостепной и степной полосе на плодородных, тяжёлых почвах издавна при подъёме целины или залежи употреблялся плуг украинского типа, обеспечивающий более глубокую обработку почвы с перевёртыванием пласта. На более лёгких землях пахали сохами. На Урале бытовал более лёгкий плуг - сабан, широко распространённый у нерусских народов Поволжья. Он здесь применялся наряду с сохой. С конца XIX века самодельные орудия вытесняются кустарными и заводскими. Применяли сельскохозяйственные орудия и иностранных марок. Приобретали машины (сеялки, веялки, жнейки) часто вскладчину. Создавались своего рода кооперации по покупке и использованию сельскохозяйственных машин. Старые орудия труда, оттеснённые на периферию сельскохозяйственного производства, наряду с усовершенствованными всё же продолжали применяться ещё долгое время.

Сроки сева, как и других сельскохозяйственных работ, в различных районах закреплены традицией за определёнными датами хозяйственно-праздничного календаря, но менялись в зависимости от колебаний погоды. Сеяли в большинстве случаев вручную. Время уборки урожая всегда было радостным, но вместе с тем трудным. Не случайно его называли «страдой». Большинство работ производилось вручную. У русских хлеб в основном жали женщины серпами, как у всех славян, с зубчатой насечкой по рабочему краю. Формы их были очень устойчивы и напоминали древнерусские. В южнорусских степях на широких полевых массивах главным хлебоуборочным орудием была коса. Повсеместно коса применялась при уборке гречихи и гороха, а при плохом урожае - ржи и овса. К конце XIX века стали входить в жизнь деревни жатвенные машины: сначала в помещичьих хозяйствах, затем у крестьян в районах товарного развития зерноводства. Чаще всего это были жнейки - «лобогрейки».

Сжатый или скошенный хлеб связывали в снопы, которые для просушки различным способом складывали на поле («суслоны», «груды», «бабки», «крестцы», «копны») и затем - в четырёхугольные «зароды» или округлые «одонья». Широко были распространены овины - в большинстве случаев бревенчатые постройки с наземной (в верховом овине) или подземной топкой - подовин и верхней обогревательной камерой с колосниками - «садило». На колосники укладывали на ночь снопы для просушки. Молотили в основном цепами. Русский цеп несколько отличался от украинского и белорусского способом прикрепления била к ручке, позволявшим производить при молотьбе характерное для русских круговое движение билом над головой. Для получения лучших семян и небитой соломы применяли околот снопа о бочку. В конце XIX века все эти способы стали заменяться обмолотом с помощью молотилок, которые работали на конной или паровой тяге. Создавался особый промысел молотильщиков, которые работали на своих машинах по найму. Обмолот хлеба происходил не всегда сразу, иногда он затягивался на осень и даже на часть зимы. После обмолота зерно веяли - обычно стоя на ветру с помощью лопаты. Сидя веяли на западе, ближе к белорусам. В южнорусских губерниях применялись большие проволочные решёта - «грохоты». Употреблялись также ручные и конные веялки. Работа на них служила также для южнорусских крестьян и отхожим промыслом.

Запасы зерна хранили в амбарах (житницах) - капитальных специализированных постройках. Амбар обычно был однокамерным и имел «приамбарье» под козырьком с дверью в амбар. Размол зерна производился на мельницах водяных или ветряных. Водяные мельницы, известные на территориях расселения восточных славян со времени Киев. Руси, имели разное устройство. Наряду с водяными были распространены и в большинстве случаев преобладали ветряные мельницы. Они появились у русских в XVII веке и известны в двух основных вариантах: стержневые (столбовки, распространены на севере), поворачивающиеся к ветру вокруг оси всем корпусом, и шатровые (в центральной части, на юге и западе), у которых подвижной была только крыша с крыльями. Кроме мельниц для получения небольшого количества муки и крупы почти в каждом крестьянском хозяйстве имелись известные с глубокой древности ручные жернова и ножные и ручные ступы.

Переход крестьян во второй половине XIX века к производству товарной продукции привёл к поиску новых приёмов хозяйствования. Происходили модернизация и усовершенствование существовавших систем земледелия и севооборотов. Например, в трёхполку вводили четвёртое поле («новину»), совершенствовали подбор культур, например сеяли клевер как предшественник льна, практиковали занятые пары, зяблевую вспашку. В целом прогрессу русского земледелия способствовали и миграции, переселения русских крестьян на новые места, где они приспосабливались к жизни в новых условиях. В настоящее время большинство сельскохозяйственных работ механизировано. На полях работают тракторы разных марок с пахотными, разрыхляющими и посевными орудиями. Некоторые традиционные орудия применяются иногда в особых природных условиях или в подсобном хозяйстве (соха, косуля или плуг старой конструкции) для окучки картофеля. Изменились и способы уборки урожая. Теперь жатва серпом или косьба вручную применяются редко (например, среди лесов и болот). С переходом к механическими способам уборки и обмолота хлеба отпала необходимость воздушной и огневой сушки снопов.

Наряду с полеводством одной из необходимых отраслей земледелия у русских издавна были огородничество и садоводство, хотя они имели подсобное значение. Повсеместно в городах и сёлах выращивали на усадьбах, а иногда и за их пределами различные огородные овощи. Особенно много сажали капусты, огурцов, а также лук, чеснок, редьку, морковь, свёклу, укроп и др. Под капусту иногда отводили специальные места в низинах близ воды. В XIX веке ещё встречался обычай совместной коллективной работы на «капустниках». Репу сеяли много ещё в XVIII веке, особенно при расчистке лесных участков. В XIX веке она была вытеснена картофелем и её стали сажать на огороде для детей. На юге выращивали арбузы и дыни. Устройство огородов и набор возделываемых культур определялись климатическими условиями и традициями. При переселении на новые места в процессе хозяйственного освоения новых территорий русские прежде всего пытались высевать принесённые с собою семена и применять привычные им приёмы и накопленные знания не только в полеводстве, но и в огородничестве. В XIX веке кроме усадебного, по существу продовольственного, огородничества существовало и промышленное, производящее огородную продукцию для рынка. В южных районах с 60-70-х годов стало развиваться торговое бахчеводство. Стимулом послужило строительство железных дорог, обеспечивавшее надёжный сбыт товарной продукции. Выращивали дыни, арбузы, тыквы. Продовольственный и промышленный характер имело хмелеводство. Самым известным был гуслицкий хмель из района Бронниц и Богородицка Московской губернии.

Русские, как и другие восточные славяне, не принадлежат к числу так называемых скотоводческих народов. Разведение домашних животных, известное им с глубокой древности, всегда в хозяйстве было подсобным, хотя и необходимым, тесно связанным с земледелием. Держали коров, лошадей, овец, коз, свиней, домашнюю птицу (более всего кур). В области животноводства за долгое время его существования на Руси сложились многие общие и местные традиции, касающиеся пород скота, способов его содержания и ухода за ним, хранения и первичной переработки получаемых продуктов, отражавшие особенности географических и социально-экономических условий. Крупный рогатый скот у крестьян был главным образом местных пород. Лошадь была необходима крестьянину для сельскохозяйственных работ и как транспортное средство. Отсутствие лошади или наличие одной или нескольких лошадей в хозяйстве определяло его жизнеспособность, мощность. Лошади преобладали местных пород. У русских было развито и разведение породистых животных, но главным образом на государственных конезаводах для нужд армии и для царских конюшен. Наибольшей известностью пользовался завод в селе Хреновом Воронежской губернии, где разводили орловских рысаков. В Воронежской и во Владимирской губерниях издавна выращивали коней - тяжеловозов - битюгов. В качестве верховой высоко ценилась донская лошадь.

В последние десятилетия животноводство стало второй ведущей отраслью сельского хозяйства русских. В общих хозяйствах скот содержится в специально оборудованных помещениях. Обычно они образуют своеобразный животноводческий «городок», озеленённый и снабжённый необходимыми механизмами, расположенный в некотором отдалении от селения.

Многообразие природных условий, наличие на территории расселения русских обширных лесов, степей, многочисленных рек и озёр, большая протяжённость морских побережий издавна способствовали развитию наряду с сельское хозяйством промыслов по добыче зверя и рыбы, собирания орехов и пр. Основным направлением охоты у русских издавна было товарно-пушнинное. Первоначально основным промысловым зверем был соболь, в XIX веке стали более всего охотиться на белку, ареал которой был обширным, а время охоты охватывало осень и значительную часть зимы. Добывали также лису, песца, горностая, соболя.

В зависимости от природных условий, характера охоты, её значения и традиций у русских сложились различные типы охотников, отличающиеся промысловой одеждой, вооружением, подсобными средствами (например, средствами передвижения) и приёмами охоты. Основным видом охоты была охота с ружьём и собакой. Применялись и старинные ловушки, западни, завалы.

В настоящее время промысловая охота продолжает сохранять хозяйственное значение. Остаются и многие традиционные виды и приёмы охоты. Но значительно повысилась техническая вооружённость охотника.

Ещё более, чем охота, в XIX - начале XX вв. было распространено рыболовство. Рыбу ловили повсюду, где были содержащие её водоёмы. Но особенно большими запасами рыбы, в том числе ценных пород («красной рыбы»), отличались бассейны крупных рек, морские побережья, большие озёра. Устья северных рек, Дальний Восток славились рыбой лососёвых пород, Волга, Урал, Обь - осетровыми. Повсеместно ловили частиковую рыбу (судак, сазан, лещ). В сибирских реках и озёрах водились таймень, хариус, омуль. Некоторые озёра в европейской России (Галичское, Чухломское) были известны ловом снетков, которые в сушёном виде весьма ценились как постная пища, и т. д. С конца XIX века широко развернулся лов сельди и глубоководных трески и камбалы. Обработка рыбы составляла одну из важнейших частей промысла. На севере было принято коптить рыбу, сушить её в специальных печах, замораживать. На юге рыбу вялили, сушили на солнце. Там, где поблизости были соляные промыслы, рыбу преимущественно солили. Кое-где на севере за неимением соли русские для собственного потребления применяли квашение рыбы - способ, заимствованный у местных народов. Снасти, орудия лова в большинстве своём были традиционными. Самое широкое распространение имели разнообразные ловушки и сети.

Для массового лова рыбы, идущей на нерест, употреблялись «переметы», «яруса» - крючковые снасти, устроенные на основе древней удочки, острога. Рыбными угодьями крестьяне обычно владели и пользовались совместно - всем обществом. Работали артелью, которая обычно складывалась на основе родства, соседства, землячества.

Значительную роль играли различные мелкие ручные производства, обработка природного сырья и изготовление из него вещей, необходимых в хозяйстве и в быту. В XIX - начале XX вв. одни из этих занятий обеспечивали лишь нужды семьи самих производителей (так называемое домашнее производство), другие - спрос заказчика (ремесло), третьи поставляли товар на рынок (кустарные промыслы). В городах занятия ремеслом и различными кустарными промыслами для большой части населения были основными; в селе же они, как правило, имели подсобное значение. Домашнее производство было особенно характерно для крестьянства чернозёмных губерний, которое в большей степени, чем, например, в центре, было ориентировано на хлебопашество.

Большинство из мелких производств имели свои исторически сложившиеся центры. В лесной и лесостепной зонах территории, заселённой русскими, были сильно развиты деревообрабатывающие производства. В связи с большим значением в хозяйстве и быту гужевого транспорта очень распространённым был промысел по изготовлению транспортного инвентаря и экипажей. С первой четверти XIX века получил широкое развитие столярный промысел по изготовлению мебели. В начале XX века её стали окрашивать масляной краской.

Много производилось и потреблялось деревянной посуды. Самыми распространёнными были бондарные изделия из деревянной клёпки (кадки, бадьи, бочки, бочонки, ушаты, шайки, лохани, меньше - вёдра, чаны). Туеса служили для переноски и хранения ягод, молочных продуктов, мёда, крупы и т. п.

Во второй половине XIX века получило бурное развитие производство точённой на токарном станке посуды (тарелок, мисок, ложек, подносов). К деревообрабатывающим относится и корзинный промысел. Изготовляли корзины, короба и другие ёмкости, а также кузова для саней, мебель. Из липового, вязового и берёзового лыка плели лапти - самый распространённый вид рабочей обуви русского крестьянина европейской части страны. Там, где имелись залежи глины, развивалось гончарное производство. Производилась керамика с помощью ножного гончарного круга вытяжной техники, но некоторые мастера пользовались иногда и ручным кругом, на котором работали «налепом». Изготовляли также печные изразцы, черепицу, расширялось производство кирпича. Добывали строительный материал, камень для поделок.

Из металлообрабатывающих промыслов наиболее распространённым был кузнечный. Кузницы обычно стояли на отлёте от селений и работали в них по два-три человека. Слесари, применявшие пайку и холодную обработку металла, встречались почти столь же широко, как и кузнецы. Металлоделательные производства были особенно распространены в нечернозёмном Центре и Приуралье. Издавна славились тульские ружья, самовары, павловские ножи и оружие с гравировкой из Златоуста, чугунное литьё Урала и Подмосковья. Редким, но характерным для русских был золотобойный промысел (Московская и Ярославская губернии), обслуживавший всю страну.

Множество разнoобразных производств занималось обработкой волокнистого сырья (льна, конопли, хлопка, шерсти, шёлка). Первое место среди этих промыслов принадлежало текстильным. Ткали женщины на горизонтальном ткацком стане, сделанном из дерева, - «кроснах». Центром производства текстиля у русских были Московская, Смоленская, Владимирская, Костромская, Нижегородская, Ярославская губернии В конце XIX века здесь для интенсификации труда стали применять ткацкий станок, который получил название «самолёт», с приспособлением для пробрасывания челнока («погонялка»). На нём работали мужчины. Домашнее прядение и ткачество в городах и в экономически развитых сельских районах сохранялись до 30-х годов XX века. Ткали простое полотно с крестообразным переплетением нитей («холсты», «новины») и узорные ткани. Ассортимент текстильной продукции русских был очень широк. В Московской и Владимирской губерниях изготовляли много клетчатой пестряди; в Ярославской и Костромской кроме льняного полотна - скатерти, полотенца, в Саратовской - «сарпинку» (клетчатый или полосатый бумажный холст) и др. Из шерстяной пряжи ткали шерстяные и полушерстяные ткани, кушаки, шали, сукна, одеяла. Повсеместно, кроме самых южных районов, было распространено валяние валенок; изготовляли также войлоки, шляпы и т. п. Одним из древнейших кожевенных промыслов у русских был скорняжный - выделка звериных шкур и овчины. В XIX веке он развивался в северной части европейской России , на Урале, в Сибири.

Способы и средства передвижения. Специфическую область традиционной бытовой культуры составляли способы и средства передвижения и транспортировки грузов.

Наиболее распространённой у русских была сухопутная транспортировка с помощью лошади. Верховая езда на лошади под седлом и перевозка грузов вьюками и в перемётных сумах в XIX - начале XX вв. уже не играли значительной роли. Исключение составляли горные районы, таёжные и болотистые места. Особенно большую роль верховая езда играла в быту казаков. Повсеместно и чаще всего езда и перевозка на лошадях производились с помощью полозовых и колёсных транспортных средств. Лошадь была главным упряжным животным. При этом было характерно бытование оглобельной упряжки с хомутом и дугой. Упряжь и сбруя изготовлялись из дерева, кожи, льняных шнуров, верёвок, различной тесьмы, плетёнок и т. п.

Самой распространённой была одноконная упряжка, но применялась также и парная. В этом последнем случае одна лошадь (коренник) шла под дугой, другая - пристяжная - рядом на постромках; у состоятельных крестьян излюбленным выездом была тройка с коренником и двумя пристяжными. Сравнительно редко применялась езда цугом с коренником под дугой и пристяжными впереди него.

Зимней повозкой служили сани, принадлежащие к разряду полозовых средств передвижения. В особых условиях гористой или заболоченной местности санями пользовались и летом - например, чтобы свезти сено со склона или с заболоченных лесных полян, а иногда и при похоронах. Сани сильно различались по своим размерам, конструктивным особенностям и по отделке. Простейшие из них - дровни - не имели кузова и служили для подвоза дров, леса, сена и для других надобностей. Дровни с плетёным, лубяным или дощатым кузовом назывались розвальнями. Они были самым употребимым в крестьянском быту видом саней: на них перевозили и грузы и людей.

В тундре русские, как и местные народы, ездили на собаках, запряжённых в нарты. В Прионежье и на Беломорском побережье ещё в конце XIX века у рыбаков бытовали собачьи санки в виде дощатой лодки на одном полозу («кережа»), заимствованные у саамов. Большую роль в жизни русских северных, лесистых и гористых районов зимой играли лыжи.

В летнее, осеннее и весеннее время сухопутным средством передвижения служили повозки на колёсах - двухколёсные и четырёхколёсные. Самой распространённой была четырёхколёсная телега с дощатым или плетённым из лозы кузовом. Телега без кузова - дроги - служила для перевозки громоздких тяжёлых грузов. Повозка, состоящая из передка с колёсами и пары свободных колёс, прицепленных к нему, называлась колеса. На ней возили лес. В низовьях Дона и Волги, в Южном Приуралье и на Северном Кавказе для дальних грузовых перевозок использовалась большая телега, сходная с украинской мажарой или возом. Двухколёсные телеги, приспособленные больше для поездок людей, были также разнообразны - от трясучки или таратайки до более удобной рессорки, брички, бидарки.

В современной жизни гужевой транспорт у русских потерял своё былое значение. В настоящее время в народном хозяйстве господствуют технические транспортные средства. Традиционные конные запряжки, телеги, сани, «колеса» сохраняются в небольшом числе в сельской местности для некоторых внутренних разъездов и перевозок.

Реки, озёра, моря издавна служили русским путями сообщения на лодках, паромах, плотах. В XIX - начале XX вв. водные пути продолжали сохранять своё значение в хозяйственно-экономической жизни народа, в его повседневном быту. Особенно разнообразны и многочисленны были лодки. Они имели разные размеры, устройство, грузоподъёмность, названия. Кое-где ещё можно было встретить колоды, долблённые из толстого дерева. Чаще применялись старинные пареные долблёнки с разведёнными путём распаривания бортами (челны, каюки, струги). Шире были распространены дощатые лодки. На мелководье пользовались небольшими плоскодонками. На больших плоскодонках плавали с парными в уключинах вёслами и под парусом. Огромные плоскодонки с настилом служили для устройства паромов. С середины XVIII до второй половины XIX вв., до введения пароходства, - в период бурного развития торговых сношений и судостроительства, на речных и озёрных путях страны можно было наблюдать большое разнообразие форм грузовых судов. Одни из этих судов были сплавными - шли только вниз по течению, другие же поднимались на вёслах. Морской, грузовой и промысловый флот был парусным. На больших водных магистралях, например на Волге, в качестве тяги для больших барж применялась сила бурлаков, которые тянули лямку и шли бичевой (т. е. тропинкой вдоль берега). В ряде мест ещё и в начале XX века находили себе применение и плоты. Небольшие плоты в два бревна с настилом служили для одного человека на рыбалке, при перевозке грузов. Иногда употреблялись большие плоты.

В настоящее время в водных транспортных средствах многие традиционные формы заменены техническими современными устройствами. Но при всём том старые традиционные лодки, плоты, паромы ещё продолжают бытовать, особенно в специфических природных условиях.

Поселения. Сельские поселения русских в XIX - начале XX вв. продолжали сохранять некоторые сложившиеся ранее особенности. Различия в природных условиях, в характере заселения и хозяйственного освоения отдельных районов продолжали сказываться, например, на местоположении, величине и планировке многих поселений. На форму сельских поселений влияние оказывали и правительственные меры, направленные на упорядочение застройки и перепланировку селений, предпринимавшиеся много раз начиная с XVIII века. В результате получила распространение правильная квартальная планировка. Но большинство селений, особенно старых, продолжали во многом сохранять свой прежний облик. Наиболее распространёнными у восточных славян считаются поселения многодворного (или группового) типа. У русских это - деревня и село. В XIX веке они уже мало различались между собой, но исторически складывались по-разному. Древнейшее название сельского поселения - село (от «поселиться», «селиться») когда-то обозначало не только поселение, но и земли, ему принадлежащие. Деревня, предположительно, появилась позднее (примерно в XIV веке). Сам этот термин связывают со словом «драть», «выдирать», означавший расчистку лесных земель под пашню. Деревня была самым распространённым типом сельских поселений у русских. Сёла среди деревень, как правило, выделялись большими размерами, часто наличием церкви и своими административными или административно-хозяйственными функциями.

У русских имелись и другие типы сельских поселений. Для больших селений на бывших казачьих территориях (например, на Дону, Кубани, Тереке) употреблялось название станица, на севере и северо-востоке ещё удерживалось в быту старинное название погост, обозначавшее в прошлом административно-культурный центр группы деревень. Починки и займища появлялись в северной лесной полосе и в Сибири в связи с первичным освоением свободных земель. Известны также выселки - сравнительно новые образования близ какого-либо селения, расположенные обычно на его земле. В северо-западной части европейской России встречалось много поселений хуторского типа. Хутора, как и станицы, были характерны для казачьих районов. Распространение хуторов на «отрубах», выделенных из общинных земель, явилось результатом земельных реформ начала XX века (Столыпинские реформы).

Во многих северных и среднерусских селениях подальше от домов отдельно на свободное место (в противопожарных целях) выносили риги, овины, хлебные амбары; бани стояли ближе к воде. На открытом пространстве за селом находилась ветряная мельница, которой пользовалось всё население. Водяные мельницы сооружали обычно вне селения. Общественные строения, как хлебозапасный магазин, маслодельни, лавки, редко отделялись от крестьянских построек. Лишь в больших сёлах выделялся общественный центр - обычно около церкви, где располагались волостное правление, школа, лавки, дома зажиточных селян.

В последние десятилетия у русских сложился по существу новый тип сельских поселений. Основное его отличие заключается в разделении сельских поселений на жилую и производственную части. Рост таких центров за счёт мелких селений был основным направлением их развития, что отрицательно сказалось на жизни сельского населения.

Городские поселения русских различались между собой специфическими чертами, обусловленными их историей, экономико-географическими и культурно-бытовыми особенностями. Большинство городов были старыми и хранили следы характерной планировки - в большинстве своём с укреплённым центром и расходящимися от него улицами, которые пересекались другими улицами. Более новые города были спланированы как квартальные поселения, города же, выросшие из промышленных сёл, во многом продолжали сохранять черты сельских поселений.

Жилище
Характерным для жилища русских было широкое применение дерева как строительного материала и бревенчато-срубная конструкция домов. Лишь на юге русские, обитавшие в степных, безлесных районах, подобно южным украинцам, возводили жилища из других материалов: обожжённого и сырцового кирпича, глиняных комьев («вальков»), лёгких деревянных конструкций на столбовом основании с добавлением плетня, камыша, соломы (турлучные дома), камня. Развитие товарно-денежных отношений способствовало распространению кирпичного строительства и в других районах, особенно промысловых, однако оно не стало массовым к началу XX века даже в городах.

Традиционное жилище русского Севера сложилось в условиях сурового климата, продолжительных и снежных зим, обилия леса. Наиболее типичными для него были большие рубленые постройки, объединявшие по возможности жилые и хозяйственные помещения под одной крышей. Крыши преобладали двускатные, реже встречались четырёхскатные («костром»), распространённые более в городах. Покрывали их преимущественно деревом (тёсом, дранкой, реже соломой). Отличительной особенностью архитектурного облика традиционного севернорусского жилища XIX - начала XX вв. является обилие резьбы, плоской геометрической (с невысоким рельефом) и прорезной. Изба отапливалась русской печью, которая занимала левый или правый угол у входа и была обращена устьем к противоположной (лицевой) стене. Эта планировка известна как северно-среднерусская.

Среднерусское жилище характеризуется меньшими размерами и более низким подклетом по сравнению с северным. Двор плотно примыкал к дому и сообщался с избой через сени, но не составлял с ним единого целого: он был сравнительно низким и ставился под отдельной крышей. Крыши были двускатные или четырёхскатные, деревянные или соломенные. У зажиточных крестьян, как и в городах, дома строились под железными крышами. Фасады домов украшались резьбой.

Южнорусское традиционное жилище издавна сложилось как наземное и во второй половине XIX века бытовало ещё без подклета с деревянным, чаще глинобитным полом. Господствовавшей формой крыши была четырёхскатная соломенная. Дома снаружи в юго-западных районах, части Курской и Орловской губерний обмазывали глиной и белили. Наряду со срубным бытовало кирпичное, саманное, турлучное жилище, особенно в степных районах.

На территории казачьих районов Дона, Кубани, Терека, Нижней Волги прослеживались традиции как низкого поземного двух- и трёхкамерного жилища под четырёхскатной крышей, так и более обширного и высокого, рубленного из пластин или брусьев дома продолговатой или почти квадратной формы («круглый») с несколькими сообщающимися комнатами и с галереей снаружи. На внутреннее убранство жилища терских казаков оказали влияние длительные взаимосвязи их с кавказскими народами. Повсеместно во всем этом районе был распространён открытый двор, чаще всего с несвязанными между собой хозяйственными постройками. Характерной особенностью южной усадьбы было наличие летней печи, которую ставили во дворе, а чаще - в саду.

На большей части территории Сибири, в лесной и лесостепной части господствовало жилище, сходное с северо- и среднерусским. В безлесных районах Алтая преобладали дома на низком подклете и без него с деревянным или глинобитным полом. Здесь дома строили не столько из дерева, сколько из глиносоломенной смеси и турлучные. В тундре дома сооружали из бревен, но для сохранения тепла делали их меньших размеров с маленькими окнами и низкими дверями и несколько углубляли их в землю.

Для всех вариантов русского традиционного жилища был характерен единый принцип внутренней его организации и функционального распределения. Главным было положение печи. Угол по диагонали от неё считался «красным», наиболее почётным. Здесь висели иконы, располагался стол, за которым семья принимала пищу. Место у печи предназначалось для стряпни; у входной двери на конике (неподвижной лавке) мужчины располагались со своей работой (шорничали, плели лапти); у окон, близ стола, на зиму ставили ткацкий стан; здесь же на лавке, расположенной вдоль стены, пряли. Спали на полатях (дощатый настил под потолком между печью и противоположной стеной), на голбце или каржине (дощатый примост у печи, с лазом в подполье).

Современное жилище русских по сравнению с прошлым сильно изменилось. Однако этнические особенности народного зодчества сохраняются (особенно в сёлах и в индивидуальной жилой застройке городов) в материале, в особенностях конструктивных решений, в высотности, в характере декора, в некоторых чертах внутренней планировки, убранства комнат.

Одежда
В XIX - начале XX вв. одежда русских была очень неоднородной. Костюм дворянства с начала XVIII века под влиянием реформ Петра I сильно отошёл от народной традиций и изготовлялся преимущественно по западноевропейским образцам. Верхние и средние слои горожан в одежде, как и во всём быту, в силу своих возможностей старались подражать дворянству. В провинциальных городах многие мужчины и женщины из купеческой среды ещё в середине XIX века носили старую русскую одежду. Особая приверженность старым образцам одежды наблюдалась у старообрядческого населения. В целом традиционные особенности русского национального костюма были относительно устойчивы и ещё к концу XIX - началу XX вв. отчётливо прослеживались во многих локальных вариантах. Процесс нивелировки и выработки общенациональных форм раньше и в большей степени затронул мужскую одежду. У русских мужчины почти повсеместно носили прямые туникообразные, а затем и выкройные рубашки-косоворотки (с воротником или без него), с разрезом ворота сбоку (обычно слева), выпущенные поверх нешироких штанов (порты) и подпоясанные поясом. Рубахи и штаны у крестьянства были и нательной и выходной одеждой. Разделение одежды на бельё и верхнюю стало развиваться лишь в конце XIX - начале XX вв.

В качестве верхней одежды были известны разнообразные кафтаны с клиньями по бокам, запахивающиеся глубоко на левую сторону («сермяги», «зипуны»). Шили их из грубого домотканого сукна, но с распространением промышленных товаров - также и из фабричных тканей, несколько меняя крой и отделку. У зажиточных крестьян и в купеческой среде в конце XIX века распространилась кафтанообразная поддёвка со сборами сзади. В деревне был распространён вид самодельной суконной одежды - длинный прямоспинный, расширяющийся книзу халат (армяк, азям). Зимой носили овчинные шубы, полушубки и длинные тулупы, подпоясанные яркими кушаками. Верхняя одежда казаков развивалась под сильным влиянием одежды соседних народов (черкеска, бурка, бешмет).

Шапки преобладали валеные из шерсти. Наиболее распространённой была высокая почти цилиндрическая коричневая шапка «грешневик», изготовлявшаяся ремесленниками. Зимой ходили в овчинных шапках разных фасонов (треухи, малахаи, кубанки, папахи). У казаков меховые шапки служили головным убором летом и зимой. В конце XIX века повсеместно распространились матерчатые картузы с козырьком.

Наиболее распространённым видом женской и мужской обуви были лыковые лапти и в меньшей степени примитивные поршни (или морши) из 1-2 кусков сыромятной кожи. Эта обувь считается специфически крестьянской. Казачьи районы и Сибирь лаптей не знали. Носили лапти с суконными или холстинными онучами и привязывали к ногам тканными в виде тесьмы или верёвочными оборами. Праздничной обувью у крестьян служили сапоги. Женщины надевали так называемые коты в виде тяжёлых кожаных галош. Зимней обувью служили валенки из овечьей шерсти.

Женская традиционная одежда значительно дольше сохраняла местные особенности. Главные различия заключались в особенностях севернорусского и южнорусского костюма. Основную часть женского костюма составляла длинная рубашка из белого холста, рукава которой имели особые вставки на плечах (полики), а ворот собирался в сборку. Поверх рубахи на севере носили сарафан (длинная плечевая безрукавная одежда), который подпоясывали тканым поясом. С сарафаном замужние женщины по праздникам носили различные кокошники, венцы - твёрдые головные уборы, богато украшенные вышивкой, парчой, жемчугом. Женский костюм с сарафаном и кокошником или кикой в XVI-XVII вв. был в употреблении и у знатных. В будни на голове носили повойник (небольшую шапочку с завязками) и платок.

Южнорусский женский костюм состоял из длинной холщовой рубахи с косыми или с прямыми поликами, подпоясанной тканым поясом, и понёвы из клетчатой шерстяной ткани, обычно изготовленной самими крестьянами. Спереди поверх рубахи и понёвы надевали запан - передник. Замужние женщины носили сложный, так называемый кичкообразный головной убор (сороку), состоявший из нескольких частей и нередко имевший форму рогов.

Пища и утварь. Пища русских в XIX - начале XX вв. продолжала стойко сохранять традиционные особенности. Ведущее место в пище занимали хлебные, мучные и крупяные блюда. Большие круглые хлеба делали из кислого теста и выпекали в русской печи на поду, реже в металлических (круглых и четырёхугольных) формах. Преобладал чёрный хлеб из ржаной муки. Кроме хлеба из кислого теста пекли пироги с различными начинками, лепёшки, оладьи, блины. Особенно большое значение у русских имели блины. В повседневном быту они часто заменяли хлеб. Было в употреблении и овсяное толокно, которое разводили водой, квасом или молоком. В состав традиционных блюд входили также кисели, сваренные из заквашенного отстоя муки, - овсяный или ржаной; делали также пресный гороховый кисель.

Из крупы варили жидкие блюда - похлёбки. На севере и особенно в Приуралье были распространены «толстые щи» из ячневой крупы с мучной заправкой, на юге - пшённый кулеш. В южной части Сибири и в Средней Азии среди русских от местного населения распространился рис, который в конце XIX века стал проникать в питание широких слоёв населения других районов России . Каши ели почти ежедневно.

Набор потребляемых овощей, как и само огородничество, поставляющее их, имел зональные особенности. Из овощей особенно много ели капусты - свежей, а в течение большей части года - квашеной, которую в большом количестве заготовляли осенью. Из капусты варили щи. На севере долгое время важнейшей составной частью традиционного питания, особенно у крестьян, была репа, а также брюква. Но постепенно репу вытеснил картофель.

Земледелие давало также такой важный продукт, как растительное («постное») масло. В северной и средней полосах России это было преимущественно льняное масло, в южной - конопляное, а позже - подсолнечное, которое с середины XIX века быстро вытеснило другие виды растительного масла. Мясо шло в пищу в свежем виде (в Сибири также в замороженном), но большую часть года - в солёном (солонина). Рыба заменяла мясо во время постов, так как считалась полупостной.

Из традиционных напитков бытовали хлебный квас и пиво. Квас делали также из свёклы, особенно из сахарной (на юге), и из груш. Из мёда готовили горячий (сбитень) напиток с пряностями, которым торговали на улицах в городах и на сельских ярмарках. Кое-где варили лёгкое пиво на меду - медовуху. На праздничный стол подавали алкогольные напитки: водку, а также разнообразные настойки и наливки. В XIX веке в обиход русских вошёл чай. Пили чай с сахаром, больше - вприкуску, с мёдом, вареньем.

Семья и семейные обряды. Для семейного строя русских характерно длительное сохранение большесемейных патриархальных традиций. Большая или неразделённая семья у русских объединяла несколько семейных пар. Русские удержали эту форму семьи в своем быту до XX века. Основной формой семьи была семья малая, которая уже к XIX веку у русских была преобладающей.

Из семейных обрядов наибольшее развитие у русских получили свадебные. При заключении брака, как правило, обязательным было венчание, оформлявшее брак официально («законный брак»). Исключение составляли так называемые браки сводные, чаще всего у старообрядцев-беспоповцев и некоторых сектантов.

Одной из характерных черт было участие в свадьбе широкого круга родственников, соседей, односельчан. В последние годы стал чаще выполняться обряд церковного венчания, который за годы советской власти постепенно почти совсем выпал из свадебного обряда.

Общественный быт. Общинные традиции продолжали сохраняться в быту и тогда, когда община под влиянием социально-экономической дифференциации постепенно теряла своё единство. Законодательную роль в общественной жизни играл сход - собрание глав семей, решавшее важнейшие дела. Здесь принимались решения, касающиеся землеустройства, распределения угодий, уплаты налогов, раскладки повинностей, сбора денежных средств на мирские дела, выдвижения рекрутов в армию, происходили выборы на общественные должности и др. Наиболее распространённым видом традиционных коллективных работ были помочи - трудовая соседская помощь. Проводились и другие совместные работы с участием молодёжи: обработка льна, рубка капусты на зиму и др.

На общественную жизнь села и города большое влияние оказывала церковь, для подавляющего большинства населения - православная. Религиозно-бытовой регламент, касавшийся самых различных сторон жизни, был своего рода законом общественного и личного поведения людей. Выполнение религиозных предписаний в домашнем быту определялось не только чувством верующего («страхом божиим»), но и контролем семьи, особенно старшего поколения, следившего за соблюдением подобающего отношения к иконам, постам, молитвам и т. п.

Общественая жизнь, связанная с народной календарной обрядностью, проявлялась главным образом в совместных гуляниях и праздничных развлечениях. Рождественско-новогодний цикл обрядов, связанных с зимним солнцеворотом, назывался святками. Молодые люди весёлой гурьбой обходили дома с пожеланиями хозяевам всяческого благополучия и получали за это вознаграждение, более всего съестными припасами. Первым праздником весеннего цикла была масленица - неделя перед длительным постом, предшествовавшим Пасхе. Масленичное гуляние носило в целом разгульный характер и сохраняло элементы очень древних обрядов, связанных в прошлом с культом плодородия и культом предков. После масленицы общественная жизнь замирала и вновь оживлялась с Пасхи. Пасхальную неделю молодёжь проводила на улице. Наиболее характерными были массовые игры с ярко выраженным спортивным элементом (городки, лапта). Широко бытовали качели. Женщины и дети любили игры в крашеные яйца. В некоторых местах ещё и в конце XIX века водили хороводы.

Весенний цикл обрядов и праздников заканчивался Троицей (50-й день от Пасхи), которая знаменовала также переход к лету. Из всех восточных славян троицкая обрядность и праздничность наибольшее развитие получили у русских. На Троицу гуляли в лугах и лесах. Украшали церкви и дома молодой растительностью, берёзками. Основными исполнителями обрядовых действий были девушки и женщины.

Летняя купальская обрядность не была столь выразительна у русских. Она заключалась в молодёжных гуляниях с зажиганием костров, игр в обливание водой. На Купалу собирали целебные травы.

Летние праздники и молодёжные гуляния заканчивались на Петров день (29 июня старого стиля). В предпраздничную ночь молодёжь гуляла до рассвета - «встречали солнце». Принято было собирать всё, что не прибрано, озорничать. Многие шумели, пели, били в печные заслонки и т. п.

Фольклор. Древним постепенно угасающим видом народной поэзии у русских был обрядовый фольклор, сопровождающий семейные и календарные обряды. Основу обрядового фольклора составляли песни. Среди свадебных песен выделялись величальные, шуточные-корильные, метафорически-описательные и др. Календарные песни были тесно связаны с обрядами. К обрядовому фольклору примыкали заговоры, применявшиеся по самым различным поводам.

К архаическим жанрам фольклора относился героический эпос, который у русских сохранился в живом бытовании до XX века. Специфически русской формой историко-эпического жанра были былины. Любимым былинным героем был богатырь Илья Муромец, которому приписывали многие подвиги, а также Добрыня Никитич, Алёша Попович, Василий Буслаев.

Широкое развитие со второй половины XVI века получили у русских исторические песни, в которых изображались конкретные исторические события XVI-XIX вв. Наиболее специфические русские сюжеты встречаются главным образом в бытовых, сатирических и анекдотических сказках. Особенно большое место занимала сказка в семейном быту. Широко бытовали произведения несказочной фольклорной прозы - легенды и предания, в которых память о реальных событиях переплеталась со сказочными сюжетами. Ранние восточнославянские предания оказали влияние на древнерусское летописание («Повесть временных лет») и далее отразили борьбу с монголо-татарами («мамаями») и другими внешними врагами. Существовали предания об Иване Грозном и о Петре I, о С. Т. Разине и о Е. И. Пугачёве, о казачьем генерале Платове. Воспоминания о древних дохристианских верованиях содержали мифологические былички - рассказы о домовых, леших, водяных и проч. Различные стороны народной жизни освещались в пословицах, поговорках, загадках - эти жанры сохраняются до наших дней.

В XIX веке был распространён народный театр. Из драматических представлений наиболее известными были «Царь Максимильян» и «Лодка»; наиболее любимым кукольным представлением был «Петрушка».

Массовым фольклорным жанром, обнимавшим все стороны жизни русского народа, была лирическая необрядовая песня. Различаются песни: любовные, женские, колыбельные, молодецкие, ямщицкие, бурлацкие, солдатские, шуточные, игровые и т. д. С развитием литературы и распространением в народе грамотности в репертуаре появляются песни на слова русских поэтов; многие из этих песен стали истинно народными (например, «Коробушка» Н. А. Некрасова, «Стенька Разин» А. А. Навроцкого). Близко к песне примыкают частушки. Значительным достижением народной музыкальной культуры русских является хоровое многоголосие. Самым архаичным духовым инструментом считается кувиклы - разновидность флейты Пана. В XIX веке кое-где на севере ещё продолжали играть на древних гуслях (щипковых), гудках и скрипицах (смычковых), на балалайках, усовершенствованных в конце XIX века. Из ударных инструментов ещё бытовали трещотки, а также бубны, была распространена «игра» на деревянных ложках. С середины XIX века первое место в музыкальном быту города и деревни завоёвывает гармонь. К концу XIX века в городе среди молодёжи получила признание гитара как инструмент, сопровождающий исполнение романсов.

Старинной традиционной формой русского танцевального искусства были хороводы. Они послужили основой для разработки многообразного русского бытового танца. Большое развитие у русских получил и сюжетный танец. Система русского фольклора в её целостности просуществовала до 20-30-х годов XX века. В настоящее время отдельные виды фольклора ещё распространены среди русского населения, как сельского, так и городского.

Декоративно-прикладное искусство. Развитие художественного ткачества, вышивки, плетение кружев были связаны с украшением одежды, полотенец, постельного белья; резьба по дереву - с украшением жилища, утвари и орудий труда (деревянная посуда, прялки и т. д.), с игрушками; керамика - также с посудой, игрушкой; роспись - с украшением интерьера (печи, лавки), прялок, игрушек. Традиционная орнаментика включала разнообразные геометрические (главным образом в южных областях) и растительные мотивы, а также изображение птиц, животных и позже - бытовых сценок.

Лучшие традиции народного искусства развиваются в современных художественных промыслах: производстве керамики (Гжель, Скопин и др.), резьбе по кости (Архангельская область и др.), богородской резьбе по дереву, гравировке по серебру (Великий Устюг, Сольвычегодск), финифти (Ростов), росписи по дереву (Хохлома), росписи метал. подносов (Жостово), лаковой миниатюре (Палех, Мстёра, Федоскино).