Пьер Безухов в Бородинском сражении (роман «Война и мир»). Сочинение: Роль эпизода «Бородинское сражение Где был пьер во время бородинского сражения
Пьер Безухов на Бородинском поле в романе «Война и мир»
Пьер и сам не мог бы объяснить, зачем он поехал на Бородинское поле. Он знал только, что невозможно оставаться в Москве, что нужно ехать. Он хотел видеть своими глазами то непонятное ему и величественное, что должно было решить его судьбу и судьбу России. Но в его решении была еще одна причина: он должен был увидеть князя Андрея, который мог объяснить ему происходящее. Только ему мог поверить Пьер, только от него ждал в этот переломный момент своей жизни каких-то важных, решающих слов. И вот они встречаются. Князь Андрей холоден, почти враждебен - Пьер невольно, одним своим видом напоминает ему о прежней жизни, о Наташе, а князь Андрей не хочет сейчас помнить об этом. Все, что он говорит, звучит злобно, как звучали в последнее время почти все слова его отца. Но, разговорившись, князь Андрей невольно совершает то, чего ждал от него Пьер, - объясняет положение дел в армии. Как и все солдаты, как большинство офицеров, он считает величайшим благом отстранение Барклая и назначение Кутузова: «Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности, нужен свой, родной человек».
Через двадцать три года Пушкин напишет о Барклае де Толли стихотворение «Полководец»; читая его, мы поймем трагедию полководца, непонятого и нелюбимого армией, отстраненного от командования:
Народ, таинственно спасаемый тобою,
Смеялся над твоей священной сединою.
и не его вина, если армия и народ верят Кутузову, а не ему. После Аустерлица князь Андрей уже не может верить распоряжениям штабов, он говорит Пьеру: «Поверь мне... ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, я вместо того я имею честь служить здесь, в полку, вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них...»
Кутузов для князя Андрея - человек, который понимает, что успех войкы зависит «от того чувства, которое есть во мне, в нем, - он указал на Тимохина, - в каждом солдате».
«тот вопрос, который с Можайской горы и во весь! этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным... Он понял ту скрытую... теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти».
Но и для Андрея разговор с Пьером был важен. Как это часто бывает, высказывая свои мысли другу, он сам яснее понял то, о чем в одиночестве думал сбивчиво - и, может быть, ему стало жаль своей жизни, своей дружбы с этим громадным нелепым Пьером, чья судьба тоже должна решится завтра, как судьбы всех. Но князь Андрей - сын своего отца, и ни в чем не проявятся эти его чувства; только взвизгнет несколько раз его голос, и опять «тонким, пискливым голосом», как у старого князя, он признается Пьеру: «Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла... Ну, да не надолго! - прибавил он». Он почти насильно выставил Пьера от себя, но, прощаясь, «быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал.
Эта сцена до боли напоминает его собственное прощанье с отцом перед отъездом иа войну 1805 года, когда старый князь сердитым, пронзительным голосом кричал сыну: «Простились... ступай!» И как старый князь тогда, оставшись один, вспомнил, может быть, своего сына ребенком, так сейчас князь Андрей вспомнил Наташу и все светлое, что было в его любви к ней, - и, «как будто кто-нибудь обжег его», он вспомнил Анатоля, который до сих пор «жив и весел».
Что формируется в семье, по мнению Л.Н.Толстого. Жизненные принципы семьи Болконских. Что нужно для счастья. Семь - я. Жизненные принципы семьи Ростовых. Тема урока. Ростовы. Индуктор. Разрыв. Война и мир. Болконские. Семья Ростовых. Болконские. Д. Шмаринов. Курагины. Жизненные принципы семьи Курагиных. Социоконструкция. Дементий Шмаринов. Курагины. Что такое семья. Мысль семейная. Семья. « Война и мир» глазами художников.
«История создания «Войны и мира»» - Хронология романа. Принцип семейственности. Принцип сопоставления и противопоставления. Произведение. Исторический факт. Эпопея. Вселенная. Своеобразие художественных приемов. Художественные особенности романа. Три поры. Работа над романом. Современность глазами декабриста. Картины истории. Диалектика души. Повесть. История создания романа «Война и мир». Отсутствие войны. Сцены семейные и исторические.
«Шенграбенское сражение» - Важная в стратегическом отношении победа. Русские победили при Шенграбене. Сложное, мучительное чувство раздвоенности. Создан ли Ростов для сражений. Война. Итог анализа эпизода. Первая картина войны. Участники. О ком подумал Николай, испугавшись смерти, к кому обратился за помощью. Шенграбенское сражение. Что думают о войне 1805 герои романа. Итоги смотра. Жерков. Причины победы при Шенграбене. Какую роль в сражении сыграл капитан Тимохин.
«Семья Болконских» - Андрей Болконский – целеустремлённый человек, не лишённый честолюбия. Болконские – люди чрезвычайно деятельные. Третье поколение Болконских – Николенька, сын Андрея. Николай Андреевич. В армии князя Андрея настигает разочарование. Активная деятельность семьи всегда направлялась людям, Родине. Андрей Болконский. Болконские - истинные патриоты. Семья Болконских описана с несомненной симпатией. Князь Николай Андреевич – человек, безусловно, незаурядный.
««Война и мир» книга» - «Москва… была пуста, как пуст бывает домирающий улей». Андрей Болконский. Русский человек. Сражение за Смоленск. Сила и величие Кутузова проявляются в умении жалеть и спасать людей. Партизанская война. Патриотизм Ростовых. «Мысль народная» в романе. Как же руководил Кутузов «духом войска». Какую цель преследуют Кутузов и Наполеон, вступая в войну. Болконский накануне сражения. Единство. Оставление Москвы.
«Книга Толстого «Война и мир»» - Направление журнала «Ясная поляна». Никакие усилия французов не смогли сломить воли русских. 26 августа. Великое историческое событие. Пьер. Войско одержало победу. Какая сила управляет всем. Нравственная сила. Нет величия там, где нет простоты, добра и правды. Тягостные впечатления. Историю творит самая могущественная сила в мире - народ. Школа для крестьянских детей. Сон на постоялом дворе. Штурм батареи Раевского.
24-го было сражение при Шевардинском редуте, 25-го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26-го произошло Бородинское сражение. Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть — для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершенно очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение. Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться. Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня. До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч к ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения и знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры. Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями. Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы всё еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла. На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражение — существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом: Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина. Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение. Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24-го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его. 26-го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле. Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела. Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот — что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему-нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте. Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25-го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во-первых, то, что не только 25-го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25-го числа, они не были кончены и 26-го; во-вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24-го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В-третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25-го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте. Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Войны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение. Наполеон, выехав 24-го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26-го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий. Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24-го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24-го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24-го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24-го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26-го числа. После потери Шевардинского редута к утру 25-го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало. Но мало того, что 26-го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неоконченных укреплений, — невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.) Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.Почему описание решающей битвы перед Москвой Толстой создал сквозь призму восприятия Пьера Безухова? Ведь герой не был образован в военном деле, имел жизненные принципы, не отягощенные злобой и агрессией. Автор попытался донести до читателя, что Бородинское сражение в романе «Война и мир» является трагедией человечества, а не стратегическим поражением из учебника истории.
Перерождение графа Безухова на поле
Когда начинается война, каждым человеком, независимо от возраста и пола, овладевают тревожные мысли. Пьер раньше был одиноким, замкнутым, находился в постоянном поиске смысла жизни. Как только армия Наполеона приблизилась к воротам Москвы, граф Безухов ощутил, что даже жизнь есть вздор, сравнив ее с грядущей бедой.
Значение бытовых удобств, богатства и суеты становится ничтожным для порядочного гражданина, ели угроза порабощения виснет над его народом. Каждый честный человек устремился туда, где решалась судьба его страны – на Бородино.
Вот литературный секрет автора – глазами Болконского или Ростова, которые читали картину 25 августа 1812 года, как привычные маневры, все выглядело довольно обыденно. С точки зрения же неискушенного обывателя море людей, стекающееся к месту сборов, свидетельствовало о патриотическом величии предстоящей битвы.
Утро 26 августа 1812 года
Графа Безухова встретило после сна яркое солнце, которое всегда являлось для людей символом жизни, залогом плодородия. Только сейчас лучи отражались зайчиками от стали солдатских штыков, которые начинали прорисовываться сквозь густой рассветный туман. Звон оружия звал героя, Пьера тянуло в гущу шумных событий. Там должна была открыться истина противостояния добра и зла. Первый залп орудия еще нравился графу, дым был похож на белый пушистый мячик. Все вокруг напоминало интересное приключение, Безухов напросился с одним генералом вглубь битвы и оказался на первой линии огня.
Барин выглядел нелепо среди пушек: одетый в штатское платье, в белой шляпе на голове, неуверенно держался верхом на лошади. Солдатам было неприятно видеть здесь, среди их кровавой работы, среди раненых и убитых мирного рассеянного господина.
Крещение огнем
Инстинкт самосохранения заставляет Пьера броситься на помощь артиллеристам. Батарея Раевского несколько раз в день переходила из рук российских солдат к французам и обратно. Историки подтверждают, что это были моменты, решающие исход битвы. Барин соглашается подносить солдатам ядра.
Гром, треск и свист услышал Пьер одновременно, когда рядом разорвались ящики с боеприпасами. Блеск огромного пламени ослепил его и заставил присесть на землю. Страх поглощает человека в момент опасности, поэтому не осознавая своих действий, граф побежал туда, где можно было спрятаться. В окопы. Но там враги уже убивают его соотечественников.
Безухов автоматически хватает за горло французского солдата. Перед ним чужое лицо человека, который раннее ничего плохого ему не сделал. Пьер еще не готов убить, но ему впервые приходится защищать свою жизнь.
Наконец, атака закончилась, герой может перевести дух, созерцая, как в этой временной передышке смешиваются раненные и убитые обеих армий. Война утратила первичный пафос, мужчина чувствует ужас, но наивно думает, что сейчас эти люди очнутся и прекратят убивать друг друга.
Бородинское поле вечером
Пьер Безухов осознал катастрофические последствия произошедшего в ту пору, когда катастрофу осознали все, кто остался в живых. Поля, луга и огороды нескольких деревень оказались заваленными телами людей. Пестрели разные мундиры, убитые застыли в разных позах, только кровь у всех было темного красного цвета.
Перевязочные пункты на сотни метров вокруг пропитались кровью, которая смешалась с землей и превратилась в густую кровавую грязь. Поток раненых воинов, перепуганных, страдающих от боли, брел в направлении Можайска.
Утреннюю бодрость сменила мгла сырости, остро пахнущая дымом, смесью селитры и крови. Природа пыталась заставить людей прекратить стрелять и протыкать друг друга штыками – пошел дождь. Измученные солдаты не выдерживали психологического давления, вида тысяч убитых, раненых, искалеченных и измученных, но они сражались по инерции.
Наверно, невозможно остановить мгновенно страшное дело войны.
Бородинская битва глазами Андрея Болконского
Полк князя Болконского вступил в бой в середине дня. Две сотни солдат пали под ядрами орудий еще стоя в бездействии. Потом под огнем нескольких сотен неприятельских орудий погибла треть всего полка. Людей построили в колонны, заставив стоять под расстрельным огнем врага. То тут, то там выстрел попадал в толпу не атакующих солдат.
Эпизод ранения Андрея Толстой представил, как так, как гибли в тот день десятки тысяч солдат и офицеров. Патриот, который при Аустерлице поднял знамя, а под Шенграбеном командовал батареей, погиб бессмысленно. Война часто не дает возможности проявить героизм, отнимает жизнь просто так.
Вражеское ядро настигло боевого офицера, когда тот бесцельно шагал по полю, слушал шум пролетающих над головой снарядов. Был момент, когда Болконский мог избежать попадания. Адъютант успел пасть на землю и крикнуть «ложись», но офицер помнил, что на него смотрят подчиненные, чей боевой дух зависит от его поведения.
Среди русского народа всегда встречаются люди, которые не бегут, не молчат, не прячутся. Как правило, они гибнут, но остаются в памяти окружающих героями, достойными светлой памяти.
Отношение Льва Толстого к Бородинской битве
Лев Толстой является известным гуманистом в мире классической литературы, он пытался передать будущим поколениям отвращение к войне. Автор лично провел на месте Бородинского сражения много времени, чтобы отразить в романе каждую деталь топографии. Чтобы представить масштаб развернувшейся трагедии 26 августа 1812 года.
По мнению писателя ни Наполеон, ни Кутузов не обладали такой мощной властью, которая была способна отвернуть гибель обоих армий или остановить сражение посреди дня. Две агрессивные силы сошлись на Бородинском поле, чтобы повернуть ход истории в другое русло.
Добрый мудрый Лев Толстой положил свой семилетний труд в создание романа, чтобы донести до мира простую истину – кровопролитие народов всегда остается самым грязным делом в прямом и переносном смысле. Раны и боль одинаково приносят страдания людям всех национальностей, не зависимо от веры и социального статуса.
пьер в бородинском сражении
- Картина Бородинского сражения в романе дана через восприятие штатского человека, Пьера Безухова. Он мало что понимает в стратегии и тактике, но сердцем и душой патриота воспринимает все происходящее.
Пьер и сам не мог объяснить, зачем он поехал на Бородинское поле. Он знал только, что в Москве оставаться невозможно. Он хотел своими глазами видеть то непонятное ему и величественное, что должно было произойти в его судьбе и судьбе России, а
также увидеть князя Андрея, который смог объяснить ему все происходящее.
Не одно только любопытство гонит Пьера на Бородино, он хочет быть среди народа, там, где решается судьба России.
И Пьер -не просто праздный созерцатель происходящего, он пытается быть полезным, мечется, попадает не туда, куда бы хотелось, но куда уготовано судьбой: генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат.. . Чего ездит посеред батальона! крикнул на него один.. . Он (Пьер) никак не думал, что тут и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видел неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видел убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него.. . Что ездит этот перед линией? опять крикнул на него кто-то...
Неуклюжий, огромного роста, в белой шляпе вначале он неприятно поразил солдат, но затем своим спокойствием он расположил их себе. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище Наш барин.
Пьер волей судьбы оказался на батарее Раевского, здесь происходили решающие события, как потом напишут историки, но Безухову и без них казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых значительных мест сражения. Подслеповатым глазам штатского не видно всего масштаба событий, а только локально, что происходит вокруг. И здесь как в капле воды отразился весь драматизм битвы, ее неимоверный накал, ритм, напряжение от происходящего.
Батарея несколько раз переходила из рук в руки сражающихся. Пьеру не удается остаться созерцателем, он активно участвует в защите батареи, но делает все по наитию, из чувства самосохранения. Безухову страшно от происходящего, он наивно думает, что...теперь они (французы) оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что-то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил. Несколько часов подряд то пешие, то конные сражались друг с другом, стреляя, сталкиваясь, не зная, что делать. Адъютанты доносили противоречивые сведения, так как ситуация менялась постоянно.