Роман «Мастер и Маргарита» — главное произведение М. Булгакова, любимое дитя его фантазии, его писательский подвиг. Число жанровых определений булгаковско-го романа велико: сатирико-философский, фантастичес-кий, философский роман, роман-мистерия, роман-при-тча, лирико-сатирико-философский роман... С появлени-ем дьявола в романе начинает звучать одна из главных философских тем — тема свободы человека и его личной ответственности за нравственный выбор, который он со-вершает, признавая или отрицая существование Бога.

Идейный центр романа — «евангельские» главы, в ко-торых предстают два образа — бродячего философа Ие-шуа и римского прокуратора Понтия Пилата.

Понтий Пилат — пятый прокуратор Иудеи — человек государственный, являющийся олицетворением власти. Он вынужден находиться в Ерлашаиме, который ненави-дит из-за своих обязанностей. Пилат жестокий человек, его называют «свирепое чудовище», и он этим кичится; он считает, что миром руководит закон силы. Он был во-ином, знает цену опасности и поэтому считает, что по-беждает только сильный, такой, который не знает страха, сомнений, жалости. Понтий Пилат живет по своим зако-нам: он знает, что мир разделен на властвующих и подчи-няющихся им, что формула «раб подчиняется господину» незыблема, что всесилен римский император, а в Ерлаша-име он — наместник императора, значит, господин всех и вся. Пилат считает, что победитель всегда одинокий, у него не может быть друзей, а только враги и завистники. Таким сделала его власть. Ее закон диктует черты того, кто может иметь власть.

Равных Пилату нет, как нет и человека, с которым он бы хотел пообщаться. Только собака, которую он лю-бит. Но встретившись с Иешуа, Пилат понял, что это тот человек, с которым он хотел бы общаться вечно. Га-Но-цри не боится возражать прокуратору и делает это так искусно, что Понтий Пилат приходит на какое-то время в замешательство. Более того, этот «бродяга» смеет пред-лагать: «Мне пришли в голову кое-какие новые мысли, и я охотно поделился бы ими с тобой, тем более, что ты производишь впечатление умного человека». Га-Ноцри считает, что «злых людей нет на свете», есть люди «не счастливые»; он предельно откровенен, ведь «правду го-ворить легко и приятно». Арестант показался интересен прокуратору.

В невиновности Иешуа прокуратор убедился сразу. У римского прокуратора нет желания губить жизнь бро-дячего философа, он пытается склонить Иешуа к ком-промиссу, а когда это не удается, уговорить первосвя-щенника Кайфу помиловать Га-Ноцри по случаю наступ-ления праздника Пасхи. Мы видим, что Понтий Пилат проявляет к Иешуа и человеческое соучастие, и жалость, и сострадание. Но вместе с тем и страх. Именно страх, рожденный зависимостью от государства, необходимос-тью следовать его интересам, а не истине, и определяет в конечном счете выбор Понтия Пилата.

В условиях любого тоталитарного режима, будь то ра-бовладельческий Рим или сталинская диктатура, даже самый сильный человек может выжить, преуспеть, лишь руководствуясь ближайшей государственной пользой, а не своими нравственными ориентирами.

Синедрион принимает решение казнить Иешуа. Задет закон об оскорблении кесаря, налицо бунт, а бунт нужно усмирить. И Понтий Пилат кричит, чтобы слышали все: «Преступник! Преступник! Преступник!».

Иешуа казнен. Почему же мучается Понтий Пилат? Почему ему снится сон, будто он не послал на казнь бро-дячего философа и целителя, будто они идут вместе по лунной дорожке и мирно беседуют? И он, «жестокий про-куратор Иудеи, от радости плакал и смеялся во сне...».

Понтий Пилат для Булгакова, в отличие от устано-вившейся в истории христианства традиции, — не просто трус и отступник. Его образ драматичен: он и обвинитель, и жертва. Отступившись от Иешуа, он губит и себя, свою душу. Вот почему, загнанный в угол необходимостью пре-дать смерти бродячего философа, он про себя произносит: «Погиб!», затем: «Погибли!». Он гибнет вместе с Иешуа, гибнет как свободная личность.

Таким образом, встав перед выбором: должность или спасение души, страх перед Цезарем или мужество со-вершить поступок, он выбирает кресло, жизненные блага и преданность тому, что ненавидит. Действуя от имени Тиберия, олицетворяющего собой государство, Понтий Пилат испытывает к императору чувство брезгливости, отвращения. Прокуратор понимает, что могущество его оказалось мнимым. Он трус, он верный пес кесаря и всего лишь пешка в руках.

Читая Булгакова, мы делаем для себя вывод: человек не волен распоряжаться собственным рождение и смер-тью. Но он должен распоряжаться своей жизнью. Чело-век, по Булгакову, ответственен за собственный выбор жизненных путей, ведущих или к истине и свободе, или к рабству, предательству и бесчеловечности.

Данная статья представляет собой сочинение на тему: "Образ Понтия Пилата в романе Булгакова "Мастер и Маргарита" .

Наше первое знакомство с Понтием Пилатом в романе "Мастер и Маргарита" происходит во второй главе. Там же мы узнаем и о Иешуа Га-Ноцри – бродячем философе, который приговорен к смертной казни, как зачинщик заговоров, однако судьбу Га-Ноцри должен решить Пилат – римский прокуратор и человек, обладающий огромной властью.

В самом начале Пилат относится к Иешуа как к обычному бандиту, коих он повидал на своем веку достаточно. Иешуа даже получает удар плетью в наказание за то, что называет Пилита “добрый человек”, в то время как называть прокуратора можно лишь “Игемон”.
Однако далее отношение Пилита к арестованному сильно меняется.
Прокуратор узнает, что Иешуа знает несколько языков, что весьма удивило Пилата. Далее Га-Ноцри рассказал Пилату о боли в голове, которая ещё с утра не покидала прокуратора, и предсказал, что скоро она пройдет. Пилат был невероятно удивлен, т.к у него на самом деле жутко болела голова, и вдруг (как сказал Иешуа) боль прекратилась.

Га-Ноцри так же рассказал и то, что прокуратор очень одинок и есть лишь единственное существо, к которому он привязан – пес прокуратора. Это вновь оказалось правдой.
Говорить в такой форме римским прокуратором было величайшей дерзостью, однако Пилат был настолько поражен познаниями арестованного, что даже велел освободить ему руки. Прокуратору казалось, что Иешуа, должно быть, врач, раз смог так быстро определить его болезнь, однако врачом тот не являлся.

Тут у Пилата возникает мысль о том, что необходимо спасти бродячего философа. Он сделает вывод, что Иешуа душевнобольной и не заслуживает смертной казни, однако
Пилат получает второй донной на подсудимого. При допросе Иешуа же называет всякую власть – насилием над людьми. Эти слова не радуют Прокуратора.

Пилат выносит смертельный приговор Иешуа Га-Ноцри и это был приговор, о котором римский пропуратор будет жалеть до конца дней своих. Приговор, который был вынесен человеку ни в чем неповинному лишь потому, что освобождение подсудимого могло поставить под сомнение его высокую должность, от обязанностей которой Пилат не смог уклониться.
Этот бродячий философ стал для него самым дорогим человеком и, понимая это Пилат ещё надеялся на спасение Иешуа, т.к. по правилам один из четырех заключенных должен быть освобожден по воле первосвященника, однако тот решил дать свободу другому заключенному и как ни старался Пилат повлиять на решение первосвященника, ничего не вышло.

Римский прокуратор, наделенный огромной силой и властью, проявил слабость, отправив на смерть не преступника, а человека, который был для него так важен и дорог.

ПОНТИЙ ПИЛАТ - центральный персонаж романа М. А.Булгакова "Мастер и Маргарита» (1928-1940). Сын короля-звездочета, жестокий прокуратор Иудеи всадник П. П. по прозвищу Золотое Копье появляется в начале 2-й главы "в белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой», выходя на авансцену сюжета, где будет незримо присутствовать до полного его окончания, до последней фразы эпилога. Это его присутствие обусловлено основным сюжетным событием, связующим повествование: роман, сочиненный Мастером, написан о нем, Пилате Понтийском. Герой героя выступает одновременно как действующее лицо "античных» глав, образующих "роман в романе». Два Пилата, "литературный» и "исторический», никак не различаются между собой; они составляют единый образ, объективированный в повествовании. "

Литературный» П. П., сотворенный Мастером, не плод художественной фантазии; он "угадан» таким, каким был на самом деле, и поэтому полностью совпадает с "историческим», о котором рассказывает Баланд в разговоре с Берлиозом и Иваном Бездомным на Патриарших прудах. Тождество обоих Пилатов подтверждает сам Воланд, единственный живой свидетель, присутствовавший инкогнито во дворце Ирода Великого во время разговора П. П. с Иешуа Га-Ноцри, знающий о том, например, как прокуратор пытался "спасти» Иуду из Кириафа, слышавший собственными ушами ответ Пилата на вопрос Левия Матвея об убийце Иуды: "Это сделал я». В финале романа, отпуская на свободу своего героя, Мастер одновременно освобождает "библейского» Пилата, на протяжении двух тысяч лет терзаемого муками совести. В процессе создания образа П. П. Булгаков использовал несколько источников. Первыми по значимости были канонические евангелия, в которых писатель почерпнул главные сюжетные обстоятельства: П. П. не находит вины в действиях и словах Иисуса (Лук., 23,5; Иоанн, 18,38), пытается спасти его (Иоанн, 19,12), на Пилата оказывают давление первосвященники и возбужденный ими народ, вопящий "Распни его!», и, наконец, окончательное решение о казни прокуратор принимает из страха перед кесарем: "Иудеи же кричали: "Если отпустишь Его, ты не друг кесарю»» (Иоанн, 19,12). Вероятным источником образа послужила книга немецкого историка Г. А.Мюллера "Пон-тий Пилат, пятый прокуратор Иудеи, и судья Иисуса из Назарета» (1888). Здесь П. П., как и в романе, назван пятым прокуратором: иные авторы считают его шестым. Другим литературным источником стала книга английского богослова Ф. В.Фаррара "Жизнь Иисуса Христа» (1874, русск. перевод 1885). В главе "Иисус Христос перед Пилатом» Фаррар описывал "римскую презрительность» игемона к иудеям и говорил о его "трусливой уступчивости». Последний момент получил у Булгакова особое значение. В поле зрения писателя были также легенды, связанные с П. П. Об одной из них Булгаков мог прочесть в "Энциклопедическом словаре» Брокгауза и Ефрона. В Великую пятницу на горной возвышенности в Швейцарских Альпах, носящей название Пилат, появляется призрак прокуратора и умывает руки, тщетно пытаясь очистить себя от соучастия в преступлении. С этой легендой может быть связано место действия последней главы - каменистая вершина, где Мастер встречает П. П. и отпускает его грех. Что же касается сюжетных мотивов, сочиненных самим Булгаковым, то это причастность прокуратора к убийству Иуды. Согласно евангелиям, тот повесился. Рассматривая образ П. П. с точки зрения литературной генеалогии, можно указать на следы Агасфера. Есть основания для сопоставлений с образом пушкинского Бориса Годунова: мотив пятна на совести, появившегося случайно и ставшего причиной душевных терзаний, столь мучительных, что "рад бежать, да некуда». Среди героев Булгакова нет другого персонажа, сопоставимого по масштабу с П. П., хотя отдельные его черты можно уловить в Хлудове ("Бег»), в Людовике ("Кабала святош»). В романе Булгакова П. П. олицетворяет коллизию иерархической власти, безграничной по отношению ко всему нижестоящему и совершенно беззащитной, безоружной перед тем, что находится выше. Это делает игемона Рима социально трусливым. Последнее тем более разительно, что трусость выказывает человек по натуре мужественный, твердый и жестокий. Если трусость вообще худший из пороков (слова Иешуа Га-Ноцри), то в сильном она еще и позорна. Такова основная мысль писателя в прочтении образа Понтия Пилата, героя, покрывшего себя историческим позором.

События, описанные в романе «Мастер и Маргарита», показывают, как может отразиться на судьбе каждого из нас возможность выбора, перед которым встают главные герои. Булгаков пытается донести до читателя, что на ход истории влияют добро, истина, свобода, а не привычные власть и зло, находящиеся в вечном противостоянии.

Образ и характеристика Понтия Пилата в «Мастер и Маргарита» помогут понять, что это за человек на самом деле, и как совершенное им преступление отразилось на его дальнейшей жизни, обрекая на вечные муки и раскаяние.

Понтий Пилат - пятый по счету римский прокуратор Иудеи, правящий страной с 26-36 годы н.э.

Семья

О семье Понтия Пилата известно немного. Если верить легенде, он плод любви короля-звездочета и дочери мельника. Глядя на звездную карту Ата, посчитал, что ребенок, зачатый в эту ночь, обязательно станет великим человеком. Так и произошло. Ровно через 9 месяцев родился Понтий Пилат, чье имя, является составляющей двух имен, отцовского Ата и материнского Пила.

Внешность Понтия Пилата

Внешность Понтия Пилата не отличалась от обычного человека, несмотря на то, что он прокуратор Иудеи. Во всем облике проскальзывают славянские черты. Желтоватый оттенок кожи. Всегда идеально побрит без признаков недельной щетины.

«На желтоватом бритом лице».

На голове почти не осталось волос.

«Накинул капюшон на лысеющую голову».

Он ежедневно страдает от мигрени, доставляющей ему массу неудобств, и ненавидит то, чем занимается. Город, которым приходится править и его жителей. Из-за этого Понтий Пилат постоянно находится в раздраженном состоянии, частенько срывая зло на окружающих людях.

Его одежда - белого цвета плащ.

«Белый плащ с кровавым подбоем».

Ходил он:

«шаркающей, кавалерийской походкой»,

Выдававшей в нем военного человека. На ногах обычные сандалии, надетые на босу ногу. Во всем облике чувствуется сила и власть, но, что творилось в его душе, было известно лишь ему.

Служба

Понтий Пилат оказался в Ершалаиме по службе, направленный из Рима. Ежедневно ему приходится выполнять кучу рутинной работы: разбирать судебные дела, руководить армией, выслушивать доносы, вершить судьбы. Он ненавидит то, чем занимается. Этот город, где вынужден находиться по долгу службы. Людей, которых обрекал на казнь, относясь к ним с полным безразличием.

Характер

Понтий Пилат по сути человек глубоко несчастный. Несмотря на власть, которой он обладал, заставляя трепетать весь мир вокруг себя, это был одинокий, ранимый мужчина, скрывающий под маской деспота истинное лицо. Пилат был образован и умен. В совершенстве владел тремя языками: латинским, греческим, арамейским.

Верным другом прокуратору была собака Банга.

«…твоя собака, единственное, по-видимому, существо, к которому ты привязан…»

Они были неразлучны, безгранично доверяя друг другу. Его жизнь пуста и скудна. В ней есть место только одному – службе.

Окружающие считали его злым и нелюдимым.

«…в Ершалаиме все шепчут про меня, что я свирепое существо, и это совершенно верно…»

Он был жесток с людьми. Его избегали, стараясь не вызвать в нем приступы гнева, свойственные ему из-за постоянной мигрени. Надменность придавала ему грозный, суровый вид. Храбрый по жизни, в деле с Иешуа он повел себя как трус. Презирая всех, он ненавидел себя, свое положение и невозможность что-то изменить.

Что произошло с Понтием Пилатом после казни Иешуа

Очередной рабочий момент в жизни Понтия Пилата сыграл ключевую роль, наложившую отпечаток на роман в целом. Казнь заключенных обычное дело для прокуратора. Он привык воспринимать это как должное, не считая арестованных за людей и не интересуясь их судьбами. На допросе Иешуа, он убеждается, что человек, находящийся перед ним невиновен в предъявленном преступлении. Помимо этого, он оказался единственным, кто способен избавить его от постоянно сверлящей головной боли. Так в нем открылась другая черта личности – сострадание.

При данной ему власти он не смог отменить приговор и освободить парня. Единственное чем мог ему помочь, сделать так, чтобы приговоренных сразу убили, без мучений. Понтий Пилат не смог противостоять давлению обстоятельств, совершив зло. После этого поступка он «двенадцать тысяч лун» по времени будет раскаиваться в содеянном. Угрызения совести лишили его нормального сна. Ночью урывками ему снится один и тот же сон, где он гуляет по лунной дороге.

Освобождение

В конце романа он получает прощение за наказание в ночь субботы на воскресенье спустя 2000 лет. Иешуа простил его, обратившись к Воланду (сатане) с просьбой отпустить Понтия Пилата. Наконец сон прокуратора сбылся. Он смог освободиться от мучений. Лунная дорога ждала его. Теперь он пойдет по ней не один, а вместе с Иешуа, продолжив начатый когда-то разговор.

В произведениях русских писателей проблема власти и связанной с ней ответственности занимает особое место. Ведь литература является для любого мыслящего и талантливого человека способом высказать свое отношение к действительности и мнение о том, какой она должна быть. Именно поэтому писатели изображают сильных мира сего, причем не всегда в том виде, который был бы удобен и выгоден последним. Власть имущие и их поступки часто противопоставляются различным аспектам общества, в первую очередь, его моральным нормам.

Именно это мы видим, анализируя образ Понтия Пилата, одного из главных героев романа «Мастер и Маргарита». Каким он предстает перед читателем? «В белом плаще с кровавым подбоем» - такова первая фраза, которой автор описывает своего героя, пятого прокуратора Иудеи. И в этой фразе, несмотря на ее краткость, содержится глубокий символический смысл. Однако для того, чтобы сделать какие-либо выводы, следует разобраться, кто же такой - прокуратор.

Действие «романа в романе», написанного Мастером, происходит во времена, описанные в Новом Завете. Иудея в то время находилась под властью Римской империи. Прокуратор - так называлась должность наместника Рима в захваченном государстве, по сути, первого человека в Иудее.

Цвета плаща прокуратора символически характеризуют римскую власть. Белый - вот ее господствующий цвет. Он означает величие, а кроме того - чистоту и непогрешимость. Подобными понятиями очень любили прикрываться не только владыки древности, но и более поздних эпох: не зря же Воланд говорил, что за две тысячи лет люди совершенно не изменились. Красный же подбой, то есть подкладка, символизирует как бы оборотную сторону власти.

Не случайно же для описания цвета Булгаков выбрал не слово «красный» или «алый», а именно «кровавый». Таким образом, уже первые фразы, описывающие Понтия Пилата, характеризуют власть, которую он представляет, а следовательно, обрисовывают, какой человек может ее воплощать.

Следующей характеристикой прокуратора служит описание его движений: он шел «шаркающей кавалерийской походкой». Эта, казалось бы, незначительная деталь не очень важна, так как свидетельствует, что прокуратор военный человек, солдат. Разумеется, это также накладывает отпечаток на его характер и делает образ более полным, как и нелюбовь к запаху розового масла и связанные с ним головные боли.

Однако все это - внешние характеристики. Автор дает нам возможность заглянуть в душу своего героя гораздо глубже. Кто же он такой? Действительно, это старый солдат, прошедший войну. Он удостоился своего высокого назначения не за знатность, ведь его мать была дочерью мельника, а значит, простолюдинкой. Свой пост он получил за собственные заслуги, а может быть, и за грехи: недаром он не любит страну, которой вынужден править.

Нет ничего удивительного в том, что этот суровый человек превыше всего ценит преданность. Именно поэтому у него всего одно близкое существо в мире, да и то - не человек. Банга - собака прокуратора, огромный и бесстрашный зверь, бесконечно доверяет своему хозяину: от грозы, единственного, чего боится, пес ищет защиты у прокуратора.

Однако общества собаки может хватать просто человеку, особенно замкнутому, но недостаточно ни командиру, которым был Пилат, ни политику, которым ему пришлось стать. Так или иначе, ему нужны люди преданные, которым можно доверять. Именно поэтому он приблизил к себе кентуриона Марка Крысобоя, с которым вместе прошел войну. Этот человек ценен для прокуратора тем же, чем и собака, - преданностью: ведь однажды Пилат спас ему жизнь. Правда, в момент спасения, в бою, он вряд ли думал о том, что нашел себе преданного слугу. Тогда это был просто командир, который считал, что жизнь подчиненного достаточно ценна, чтобы ее защищать. Это характеризует Пилата не как политика и даже не как солдата, а как человека.

Марк Крысобой, при всей его преданности, был полезен прокуратору только как солдат. Вторым человеком, которого Пилат приблизил к себе, был Афраний, начальник тайной полиции Ершалаима, умный, понимающий начальника с полуслова. В отличие от кентуриона, он не был ничем обязан прокуратору. Наоборот, Пилат сам доверился ему. Это свидетельствует не только о его способности оценивать людей по заслугам, но и о том, как изменился он после встречи с Иешуа Га-Ноцри: ведь до этого он вряд ли доверял людям. Лучше всего Булгаков характеризует его устами Иешуа: «Ты слишком замкнут и окончательно потерял веру в людей».

Именно из-за этой оценки, высказанной прямо в глаза, он и заинтересовался Иешуа, которого привели к нему как подсудимого. Прокуратору стал любопытен тот, кто каждого, включая даже его, своего судью, которого в Ершалаиме шепотом называли «свирепым чудовищем», может воспринимать как «доброго человека». Ведь сам он не считал добрым никого. Однако Пилат был достаточно умен и умел понимать чужую точку зрения. Поэтому, убедившись в том, что даже побои не могут изменить мнения его подсудимого, он начал относиться к словам бродячего проповедника с интересом. Этот интерес заставил его задавать подсудимому вопросы, относящиеся не к сути дела, а к философии, которую он проповедовал. И в конце концов Пилат проникся к Иешуа и его взглядам уважением.

Уверовал ли он в Бога, о котором говорил проповедник? Сознательно - нет: ведь он не отрекся, как Левий Матвей, от своего звания, положения и богатства. Даже чудо, которое совершил Иешуа, излечив прокуратора от головной боли, не заставило его изменить религиозные взгляды. Он не отнес свое исцеление к разряду чудес, а предположил, что его подсудимый - «великий врач». Однако еще во время суда в его голове пронеслись мысли, «бессвязные и необыкновенные», о «долженствующем непременно быть бессмертии». Это говорит о том, что, не став приверженцем новой религии, он в душе поверил тому, что говорил подсудимый.

Прокуратор признавал, что в словах Га-Ноцри присутствует определенная доля истины. Его философия многим привлекла Пилата, и он все продолжал и продолжал задавать вопросы, с которыми судьи обычно не обращаются к обвиняемым. И принципы этой философии он усвоил и принял гораздо более полно, чем Левий Матвей, который считал себя учеником Иешуа. Ведь изменившийся, ставший более мудрым прокуратор вполне заслуженно упрекнул бывшего сборщика податей: «Ты не усвоил ничего из того, чему он тебя учил».

Правда, вступая в дискуссию с Иешуа, Пилат знал, что ему ничего не грозило: ведь они говорили по-гречески, на языке, которого не знал никто, кроме них двоих. Задавал бы прокуратор вопросы, если бы это было не так? Возможно, и нет: ведь он был опытным политиком. Следовательно, отлично понимал, что его, наместника Римской империи, не очень-то жалует местная власть - как светская, в лице царя Ирода, так и религиозная, представленная Священным Синедрионом и его главой, первосвященником Каифой. Он знал, что если только появится возможность, его казнят так же, как собираются казнить Иешуа.

Но несмотря на это, он сделал все возможное, чтобы спасти проповедника. Пилат доказывал, что его вина не велика, что Га-Ноцри - сумасшедший. Как изменилось с момента первой встречи его отношение к Иешуа, можно оценить по приговору: он предложил заменить смертную казнь на «заключение в Касарии Стратоновой на Средиземном море, то есть именно там, где резиденция прокуратора». Простое любопытство, которое испытывал Пилат к этому необычному человеку, сменилось симпатией, и он захотел продолжить общаться с ним, фактически забрав в свою резиденцию. Это подтверждается тем фактом, что позже он предложил то же самое Левию Матвею, которого считал приверженцем так понравившейся ему философии.

Однако сам автор задает вопрос: «Неужели вы... допускаете мысль, что из-за человека, совершившего преступление против кесаря, погубит свою карьеру прокуратор Иудеи?» Несмотря на симпатию, которую Понтий Пилат испытывал к Иешуа Га-Ноцри, и правоту проповедника, которую прокуратор в душе уже понял, ему пришлось объявить ему смертный приговор. Ведь иначе он рисковал лишиться не только своего высокого поста, но и жизни: полнота власти правителя Римской империи сыграла на руку врагам прокуратора. Обвинению в оскорблении императора Пилат не мог не придать значения. А Малый Синедрион отказался помиловать проповедника, отдав предпочтение разбойнику. Пилат был возмущен этим решением, но все же отправил Иешуа на Голгофу. Если бы он не сделал этого, то такая же участь могла ожидать его самого. И прокуратор, сильно изменившийся в результате философских бесед с Га-Ноцри, оказался все же недостаточно сильным, чтобы сознательно пойти против таких опасных и могущественных врагов.

Понтий Пилат полностью осознавал свою вину и готов был искупить ее. Не решившись наяву рискнуть своей карьерой, во сне он видел себя способным на этот шаг. Таким образом он уже тогда понимал, что совершил непростительное преступление. Именно поэтому прежде нелюдимый человек искал симпатии Левия Матвея, предлагая ему деньги или службу. Именно поэтому он организовал убийство Иуды из Кириафа, предавшего Иешуа. Отомстить Ироду и Каифе по-настоящему у него не было возможности, однако маленькую месть он все же себе позволил: кошелек, подброшенный в сад первосвященника, должен был заставить его поволноваться.

Следует ли осуждать Пилата за то, что он оказался слишком слаб, чтобы защитить Иешуа? Ответить на этот вопрос можно по-разному, однако следует учитывать мнение автора. Устами Мастера Булгаков подарил бывшему прокуратору прощение. Почему? Потому что самое страшное наказание Пилат уже перенес: он так и не смог обрести покой, потому что каждую минуту помнил о своем преступлении. Наказала прокуратора его собственная совесть, сделав мучительным то бессмертие, которое пригрезилось Пилату еще во время суда над Иешуа. И никто из тех, кого наместник приблизил к себе, не смог разделить с ним этого наказания. С Пилатом остался только верный пес Банга, остальные были недостаточно близки нелюдимому, одинокому человеку.

А что сам Иешуа, простил ли он Пилата? Несомненно да. И сделал это еще раньше, чем Мастер отпустил на свободу душу своего героя. Он простил того, кто осудил его, когда сказал, что «не винит за то, что у него отняли жизнь», и послал весть о своем прощении в виде сна, в котором он шел вместе с Пилатом по лунному лучу и обещал: «Мы теперь всегда будем вместе». Этот сон подтвердил, что прокуратор наконец осознал, кем был на самом деле «нищий из Эн-Сарида», и попросил его не забывать «сына короля-звездочета и дочери мельника, красавицы Пилы». Пятый прокуратор Иудеи поверил в Иешуа, как в Бога.