31 августа 1996 года были подписаны Хасавюртовские соглашения, положившие конец Первой чеченской войне. Журналист Олеся Емельянова отыскала участников Первой чеченской кампании и побеседовала с ними о войне, об их жизни после войны, об Ахмате Кадырове и о многом другом.

Дмитрий Белоусов, Санкт-Петербург, старший прапорщик ОМОН

В Чечне постоянно было ощущение: «Что я здесь делаю? Зачем все это надо?», но другой работы в 90-е годы не было. Мне супруга первая после первой же командировки сказала: «Или я, или война». А куда я пойду? Мы из командировок старались не вылезать, там хотя бы зарплату вовремя платили - 314 тысяч. Льготы были, «боевые» платили - это копейки были, точно не помню сколько. И бутылку водки давали, без нее тошновато было, в таких ситуациях от нее не пьянеешь, но со стрессом помогала справляться. Воевал я за зарплату. Дома семья, надо же было ее чем-то кормить. Никакой предыстории конфликта я не знал, ничего не читал.
Срочников молоденьких приходилось спиртом потихонечку отпаивать. Они только после учебки, для них проще умереть, чем воевать. Глаза разбегаются, головы вытаскивают, ничего не соображают. Кровь увидят, убитых увидят - спать не могут.
Убийство противоестественно для человека, хотя он привыкает ко всему. Когда голова не соображает, организм на автопилоте все делает. С чеченцами воевать было не так страшно, как с арабами-наемниками. Они намного опаснее, очень хорошо умеют воевать.

К штурму Грозного нас готовили около недели. Мы - 80 омоновцев - должны были штурмовать поселок Катаяма. Позже узнали, что там было 240 боевиков. В наши задачи входила разведка боем, а потом внутренние войска должны были нас подменить. Но ничего не получилось. Наши же по нам еще и ударили. Связи никакой не было. У нас своя милицейская рация, у танкистов своя волна, у вертолетчиков - своя. Мы рубеж проходим, артиллерия бьет, авиация бьет. Чеченцы испугались, подумали, что дураки какие-то. По слухам, штурмовать Катаяму изначально должен был новосибирский ОМОН, но их командир отказался. Поэтому нас с резерва кинули на штурм.
Среди чеченцев у меня были друзья в оппозиционных районах. В Шали, например, в Урус-Мартане.
После боевых действий кто-то спился, кто-то в дурдом попал - некоторых прямо из Чечни увозили в психушку. Никакой адаптации не было. Жена сразу ушла. Хорошего вспомнить не могу. Иногда кажется, что лучше все это вычеркнуть из памяти, чтобы жить дальше и идти вперед. А иногда хочется высказаться.
Льготы вроде есть, но все только на бумаге. Рычагов, как их получить, нет. Это я еще в городе живу, мне проще, а сельским жителям вообще невозможно. Руки-ноги есть - и то хорошо. Главная неприятность - это что ты рассчитываешь на государство, которое тебе все обещает, а потом оказывается, что ты никому не нужен. Я чувствовал себя героем, получил орден Мужества. Это была моя гордость. Сейчас уже по-другому на все смотрю.
Если бы сейчас предложили поехать повоевать - поехал бы, наверное. Там проще. Есть враг и есть друг, черное и белое - перестаешь видеть оттенки. А в мирной жизни надо крутиться и изгибаться. Это утомительно. Когда Украина началась, хотел поехать, но жена нынешняя отговорила.

Владимир Быков, Москва, сержант пехоты

Когда я попал в Чечню, мне было 20 лет. Это был осознанный выбор, я обратился в военкомат и в мае 1996 года уехал контрактником. До этого два года я учился в военном училище, в школе занимался пулевой стрельбой.
В Моздоке нас загрузили в вертолет Ми-26. Было ощущение, что видишь кадры из американского кино. Когда прилетели в Ханкалу, бойцы, которые уже прослужили некоторое время, предложили мне попить. Мне дали стакан воды. Я сделал глоток, и первая мысль была: «Куда бы это выплеснуть?». Вкус «военной воды» с хлоркой и пантоцидом - своеобразная точка невозврата и понимания, что пути назад нет.
Я себя героем не чувствовал и не чувствую. Чтобы стать героем на войне, надо либо погибнуть, либо совершить поступок, ставший достоянием общественности, либо находиться близко к командиру. А командиры, как правило, далеко.
Моей целью на войне были минимальные потери. Я воевал не за красных или белых, я воевал за своих ребят. На войне происходит переоценка ценностей, ты по-другому начинаешь смотреть на жизнь.
Чувство страха начинает пропадать где-то через месяц, и это очень плохо, появляется безразличие ко всему. Каждый из него выходил по-своему. Кто-то курил, кто-то пил. Я писал письма. Описывал горы, погоду, местных жителей и их обычаи. Потом эти письма рвал. Отправлять все равно не было возможности.

Психологически было тяжело, потому что зачастую не понятно, друг перед тобой или враг. Вроде днем человек спокойно ездит на работу, а ночью выходит с автоматом и обстреливает блокпосты. Днем ты с ним в нормальных отношениях, а вечером он в тебя стреляет.
Мы для себя делили чеченцев на равнинных и горных. Равнинные более интеллигентные люди, больше интегрированные в наше общество. А у живущих в горах совсем другой менталитет, женщина для них никто. Попросишь у дамы документы для проверки - и это может быть воспринято как личное оскорбление ее мужа. Нам попадались женщины из горных сел, у которых даже паспортов не было.
Однажды на блокпосту на пересечении с Сержень-Юртом мы остановили автомобиль. Из него вышел человек, у которого было желтое удостоверение на английском и арабском языках. Это оказался муфтий Ахмат Кадыров. Поговорили достаточно мирно на бытовые темы. Он спросил, можно ли чем-то помочь. У нас тогда была сложность с питанием, хлеба не было. Потом он привез нам на блокпост два лотка батонов. Хотели ему деньги дать, но он не взял.
Я думаю, что мы могли бы закончить войну так, чтобы не было второй чеченской. Нужно было идти до конца, а не заключать мирное соглашение на позорных условиях. Многие солдаты и офицеры тогда чувствовали, что государство их предало.
Когда я вернулся домой, с головой ушел в учебу. Учился в одном институте, параллельно в другом, еще и работал, чтобы мозг занять. Потом кандидатскую диссертацию защитил.
Когда я был студентом, меня отправили на курс оказания психосоциальной помощи для лиц, прошедших через горячие точки, организованный голландским университетом. Я тогда подумал, что Голландия же ни с кем не воевала в последнее время. Но мне ответили, что Голландия участвовала в войне Индонезии в конце 40-х годов - целых две тысячи человек. Я предложил им показать в качестве учебного материала видеокассету из Чечни. Но их психологи оказались морально не готовы и просили не показывать запись аудитории.

Андрей Амосов, Санкт-Петербург, майор СОБР

Что я буду офицером, я знал класса с третьего-четвертого. Папа у меня милиционер, сейчас уже на пенсии, дед офицер, брат родной тоже офицер, прадед погиб в Финской войне. На генетическом уровне это дало свои плоды. В школе я занимался спортом, потом была армия, группа специального назначения. У меня всегда было желание отдать долг родине, и когда мне предложили пойти в специальный отряд быстрого реагирования, я согласился. Сомнений, ехать или нет, не было, я давал присягу. Во время срочной службы я был в Ингушетии, мне было понятно, какой менталитет меня ждет. Я понимал, куда я еду.
Когда идешь в СОБР, глупо не думать, что можешь потерять жизнь. Но мой выбор был осознанный. Я готов отдать жизнь за родину и за друзей. Какие тут сомнения? Политикой должны заниматься политики, а боевые структуры должны выполнять приказы. Я считаю, что ввод войск в Чечню и при Ельцине, и при Путине был верным, чтобы радикальная тема не распространилась дальше на территории России.
Для меня чеченцы никогда не были врагами. У меня первый товарищ в техникуме был чеченец, его Хамзат звали. В Чечне мы отдавали им рис и гречку, у нас хорошее питание было, а они нуждались.
Мы работали по лидерам бандформирований. Одного из них мы с боем захватили в четыре часа утра и уничтожили. За это я получил медаль «За отвагу».

На спецзаданиях мы действовали слаженно, как единая команда. Задачи ставились разные, порой трудновыполнимые. И это не только боевые задачи. Нужно было выживать в горах, мерзнуть, спать по очереди возле буржуйки и согревать друг друга объятьями, когда нет дров. Все пацаны для меня герои. Коллектив помогал преодолевать страх, когда боевики были в 50 метрах и кричали «Сдавайтесь!». Когда я вспоминаю Чечню, я больше представляю лица друзей, как мы шутили, нашу сплоченность. Юмор был специфический, на грани сарказма. Мне кажется, раньше я это недооценивал.
Нам было проще адаптироваться, поскольку мы работали в одном подразделении и в командировки вместе ездили. Проходило время, и мы сами изъявляли желание снова поехать на Северный Кавказ. Физический фактор срабатывал. Чувство страха, которое дает адреналин, сильно влияло. Я расценивал боевые задачи и как долг, и как отдых.
Интересно было бы посмотреть на современный Грозный. Когда я его видел, он был похож на Сталинград. Сейчас война периодически снится, бывают тревожные сны.

Александр Подскребаев, Москва, сержант спецназа ГРУ

В Чечню я попал в 1996 году. У нас не было ни одного срочника, только офицеры и контрактники. Я поехал, потому что Родину защищать должны взрослые люди, а не малолетние щенки. У нас в батальоне командировочных не было, только боевые, мы получали 100 долларов в месяц. Ехал не за деньги, а воевать за свою страну. «Если родина в опасности - значит, всем идти на фронт», - еще Высоцкий пел.
Война в Чечне появилась не на ровном месте, это вина Ельцина. Он сам Дудаева и вооружил - когда выводили оттуда наши части, все склады Северо-Кавказского военного округа оставили ему. Я разговаривал с простыми чеченцами, в гробу они видали эту войну. Они жили нормально, всех устраивала жизнь. Не чеченцы начали войну и не Дудаев, а Ельцин. Одна сплошная подстава.
Чеченцы воевали кто за деньги, кто за родину. У них была своя правда. У меня не было ощущения, что они абсолютное зло. Но на войне не бывает правды.
На войне ты обязан выполнять приказы, тут уж никуда не денешься, даже преступные приказы. После ты имеешь право их обжаловать, но сначала должен выполнить. И мы выполняли преступные приказы. Вот когда, например, ввели Майкопскую бригаду в Грозный под Новый год. Разведчики знали, что этого нельзя было делать, но приказ был сверху. Сколько пацанов погнали на смерть. Это было предательство в чистом виде.

Взять хотя бы инкассаторский «КамАЗ» с деньгами, который стоял возле штаба 205 бригады, когда подписали Хасавюртовские соглашения. Бородатые дядьки приезжали и загружали мешками деньги. Фээсбэшники боевикам деньги выдавали якобы на восстановление Чечни. А у нас зарплату не платили, зато нам Ельцин зажигалки Zippo подарил.
Для меня настоящие герои - Буданов и Шаманов. Мой начальник штаба - герой. Будучи в Чечне он умудрялся писать научную работу о разрыве артиллерийского ствола. Это человек, за счет которого мощь русского оружия станет сильнее. У чеченцев тоже был героизм. Им были свойственны и бесстрашие, и самопожертвование. Они защищали свою землю, им объяснили, что на них напали.
Я считаю, что появление посттравматического синдрома сильно зависит от отношения общества. Если тебе в глаза все время говорят «Да ты убийца!», кого-то это может травмировать. В Великую Отечественную никаких синдромов не было, потому что встречала родина героев.
О войне надо рассказывать под определенным углом, чтобы люди дурью не занимались. Все равно будет мир, только часть народа будет убита. И не самая худшая часть. Толку от этого никакого.

Александр Чернов, Москва, полковник в отставке, внутренние войска

В Чечне я работал начальником вычислительного центра. Выехали мы 25 июля 1995 года. Ехали вчетвером: я как начальник вычислительного центра и три моих сотрудника. Прилетели в Моздок, вышли из самолета. Первое впечатление - дикая жара. Вертушкой нас доставили в Ханкалу. По традиции во всех горячих точках первый день нерабочий. Я привез с собой две литровых бутылки водки «Белый орел», два батона финской колбасы. Мужики выставили кизлярский коньяк и осетрину.
Лагерь внутренних войск в Ханкале представлял собой четырехугольник, обнесенный колючей проволокой. При въезде висел рельс на случай артиллерийских налетов, чтобы поднимать тревогу. Мы вчетвером жили в вагончике. Довольно удобно было, даже холодильник у нас был. Морозилка была набита бутылками с водой, поскольку жара была невыносимая.
Наш вычислительный центр занимался сбором и обработкой всей информации, в первую очередь оперативной. Раньше вся информация передавалась по ЗАС (засекречивающей аппаратуре связи). А за полгода до Чечни у нас появился прибор, который назывался РАМС, - не знаю, как это расшифровывается. Этот прибор позволял соединять компьютер с ЗАС, и мы могли передавать секретную информацию в Москву. Помимо внутренней работы типа всяких справок, два раза в сутки - в 6 утра и 12 ночи - мы передавали оперативную сводку в Москву. Несмотря на то что объем файлов был небольшой, связь была иногда плохая, и процесс затягивался надолго.
У нас была видеокамера, и мы снимали все. Самая главная съемка - это переговоры Романова (заместитель министра внутренних дел России, командующий внутренними войсками Анатолий Романов) с Масхадовым (один из лидеров сепаратистов Аслан Масхадов). На переговорах были два оператора: с их стороны и с нашей. Секретчики забрали у нас кассету, и ее дальнейшую судьбу я не знаю. Или, например, появилась новая гаубица. Романов сказал нам: «Езжайте и снимите, как она работает». Наш оператор также снял сюжет, как нашли головы трех иностранных журналистов. Мы передали пленку в Москву, ее там обработали и показали сюжет по телевидению.

Май 1996 года, аэродром военной базы в Ханкале

Война была очень неподготовленная. Пьяные Грачев и Егоров отправили под Новый год танкистов в Грозный, и их там всех пожгли. Танки отправлять в город - это не совсем правильное решение. И состав личный был не подготовлен. Дошло до того, что морпехов сняли с Дальнего Востока и туда кинули. Люди должны быть обкатаны, а тут пацанов чуть не из учебки сразу в бой бросали. Потерь можно было бы избежать, во вторую кампанию их было на порядок меньше. Перемирие дало небольшую передышку.
Я уверен, что первой чеченской можно было избежать. Я считаю, что основные виновники этой войны - Ельцин, Грачев и Егоров, они ее развязали. Если бы Ельцин назначил Дудаева замминистра МВД, поручил ему Северный Кавказ, он бы там навел порядок. Мирное население страдало от боевиков. Но когда мы бомбили их села, они против нас поднимались. Разведка в первую чеченскую работала очень плохо. Агентуры не было, потеряли всю агентуру. Были ли боевики в разрушенных селах, не были, точно нельзя сказать.
Мой друг боевой офицер, вся грудь в орденах, снял погоны и отказался ехать в Чечню. Сказал, что это неправильная война. Он даже пенсию отказался оформлять. Гордый.
У меня в Чечне обострились болячки. До такого дошло, что я не мог работать на компьютере. Еще такой режим работы был, что спал всего четыре часа плюс стакан коньяка на ночь, чтобы заснуть.

Руслан Савицкий, Санкт-Петербург, рядовой внутренних войск

В Чечню в декабре 1995 года я приехал из Пермской области, где у меня была учебка в батальоне оперативного назначения. Поучились мы полгода и поехали в Грозный на поезде. Мы все писали прошения, чтобы нас направили в район боевых действий, насильно не принуждали. Если один ребенок в семье, то вообще спокойно мог отказаться.
С офицерским составом нам повезло. Это были молодые ребята, старше нас всего на два-три года. Они всегда бежали впереди нас, чувствовали ответственность. Из всего батальона у нас с боевым опытом был только один офицер, прошедший Афганистан. В зачистках непосредственно участвовали только омоновцы, мы, как правило, держали периметр.
В Грозном полгода мы жили в помещении школы. Часть ее занимало подразделение ОМОН, около двух этажей - мы. Вокруг стояли автомобили, окна были заделаны кирпичами. В классе, где мы жили, стояли буржуйки, топили дровами. Мылись раз в месяц, жили со вшами. За периметр выходить было нежелательно. Меня оттуда вывезли раньше остальных на две недели за дисциплинарные нарушения.
Торчать в школе было скучно, хотя кормили нормально. Со временем от скуки мы начали пить. Магазинов не было, водку мы покупали у чеченцев. Нужно было выйти за периметр, пройтись около километра по городу, прийти в обычный частный дом и сказать, что нужен алкоголь. Была большая вероятность, что не вернешься. Я ходил без оружия. За один только автомат могли убить.

Разрушенный Грозный, 1995 год

Местный бандитизм – странная штука. Вроде днем человек нормальный, а вечером выкопал автомат и пошел стрелять. Под утро закопал оружие - и снова нормальный.
Первое соприкосновение со смертью было, когда убили нашего снайпера. Он отстрелялся, ему захотелось забрать у убитого оружие, он наступил на растяжку и подорвался. По-моему, это полное отсутствие мозгов. У меня не было ощущения ценности собственной жизни. Смерти я не боялся, боялся глупости. Идиотов рядом было много.
Когда вернулся, пошел устраиваться в милицию, но у меня не было среднего образования. Сдал экстерном экзамены и пришел снова, но меня снова прокатили, потому что в Чечне я заработал туберкулез. Еще потому что много пил. Не могу сказать, что в моем алкоголизме виновата армия. Алкоголь в моей жизни и до нее присутствовал. Когда началась вторая чеченская, хотел поехать. Пришел в военкомат, мне дали кучу документов, это немного отбило желание. Потом еще появилась судимость за какую-то фигню, и накрылась моя служба в армии. Хотелось куража и кайфа, но не сложилось.

Даниил Гвоздев, Хельсинки, спецназ

В Чечню я попал по призыву. Когда пришло время идти в армию, я попросил своего тренера устроить меня в хорошие войска - была у нас в Петрозаводске рота специального назначения. Но на сборном пункте моя фамилия прозвучала с теми, кто идет в Сертолово в гранатометчики. Оказалось, что за день до этого мой тренер уехал в Чечню в составе сборного отряда СОБРа. Я вместе со всем «стадом» встал, пошел на поезд, месяца три был в учебной части. Рядом была часть десантников в Песочном, писал туда неоднократно заявления, чтоб приняли, приходил. Потом понял, что все бесполезно, сдал экзамены на радиста командно-штабной машины 142-й. Ночью наш капитан и офицеры нас подняли. Один ходил со слезами, говорил, как всех нас уважает и любит, второй пытался предостеречь. Они сказали, что завтра мы все улетаем. На следующую ночь так интересно было на этого офицера смотреть, я так и не понял, для чего он слезы лил перед нами, ему лет было меньше, чем мне сейчас. Плакал: «Парни, я так за вас буду переживать!» Кто-то ему из ребят сказал: «Так собирайся и езжай с нами».
Мы прилетели во Владикавказ через Моздок. Месяца три у нас было активных занятий, мне дали 159-ю радиостанцию за спину. Потом меня отправили в Чечню. Там я пробыл девять месяцев, я был единственный связист в нашей роте, который более-менее что-то в связи понимал. Через шесть месяцев мне удалось выбить помощника - парня со Ставрополя, который ничего не понимал, но много курил, и для него Чечня была раем вообще.
Задачи мы там выполняли разные. Из простых - у них нефть там можно лопатой раскопать и они ставили такие аппараты: бочка, под ней газовый или на солярке подогреватели, они прогоняют нефть до состояния, когда в конце получается бензин. Бензин продают. Гнали огромные колонны с грузовиками. То же самое в Сирии делает запрещенный в России ИГИЛ. Какой-нибудь не договорится, его свои же сдают - и его бочки горят, а какой-то спокойно делает, что нужно. Постоянная работа тоже была - мы охраняли все руководство штаба СКВО, Шаманова охраняли. Ну и разведывательные задания.
У нас было задание захватить боевика, какого-нибудь языка. Уходили в ночь искать на окраине села, увидели, что туда подходят машины, сливают бензин. Заметили там одного товарища, он постоянно ходил, менял подогрев под бочками, у него автомат, ну раз автомат - значит боевик. У него стояла бутылка, подойдет, отхлебнет и спрячет, ну мы лежим, смотрим с товарищем, он говорит: «Водка у него, они ж мусульмане, пить нельзя, вот он сюда ходит, выпьет и спрячет». Задача захватить языка ушла на второй план, надо сначала захватить водку. Проползли, нашли бутылку, а там вода! Нас это разозлило, взяли в плен его. Этого парня-боевика, худого такого, после допроса в разведотделе обратно к нам отправили. Он рассказывал, что раньше греко-римской борьбой занимался и со сломанным ребром сделал стойку на руках, я его зауважал сильно за это. Он оказался двоюродным братом полевого командира, потому его обменяли на двух наших солдат. Надо было видеть этих солдат: 18-летние парни, не знаю, психика явно поломана. Мы этому парню на зеленом платке написали: «Ничего личного, мы войны не хотим».
Он спрашивает: «Почему вы меня не убили?» Мы объяснили, что нам стало интересно, что он пьет. А он рассказал, что у них в деревне осталась одна русская, ее не трогали, потому что она колдунья, к ней все ходили. Два месяца назад она ему дала бутылку воды и сказала: «Тебя могут убить, пей эту воду и останешься жить».

Постоянно мы размещались в Ханкале, а работали повсюду. Последний у нас был дембельский аккорд, освобождали Бамут. Видели фильм Невзорова «Бешеная Рота»? Вот мы вместе с ними шли, мы с одной стороны по перевалу, они по другой. У них был один срочник в роте и именно его убило, а все контрактники живы. Как-то смотрю в бинокль, а там какие-то люди бородатые бегают. Ротный говорит: «Давай дадим по ним пару огурцов». По радиостанции запросили, мне говорят координаты, смотрю - они забегали, руками машут. Потом показывают белуху - то, что под камуфляж надевали. И мы поняли, что это наши. Оказалось, у них аккумуляторы не работали на передачу и он передать не мог, а меня слышал, вот они и начали махать.
В бою ничего не запоминаешь. Кто-то рассказывает: «Когда я увидел глаза этого человека...» А я не помню такого. Бой прошел, я вижу, что все хорошо, все живы. Была ситуация, когда мы попали в кольцо и вызвали огонь на себя, получается, что если я ложусь, связи нет, а мне надо корректировать, чтоб в нас не попали. Я встал. Ребята кричат: «Хорош! Ложись». А я понимаю, что если связи не будет, свои и накроют.
Кто придумал в 18 лет давать детям оружие, давать право на убийство? Коли дали, так сделайте, чтоб люди, когда вернулись, героями были, а сейчас мосты Кадырова. Я понимаю, что хотят помирить две нации, все сотрется через несколько поколений, но этим-то поколениям как жить?
Когда я вернулся, на дворе были лихие девяностые, и почти все мои друзья были заняты чем-нибудь противозаконным. Я попал под следствие, судимость… В какой-то момент, когда голова от военного тумана стала отходить, я этой романтике помахал рукой. С ребятами ветеранами открыли общественную организацию по поддержке ветеранов боевых действий. Работаем, себе помогаем, другим. Еще я иконы пишу.

Сердце у отца сжалось в недобром предчувствии, когда он вышел во двор вертолетного завода, где работал, чтобы перекурить. Неожиданно он увидел двух белых лебедей, которые с жалобным курлыканьем летели в небе. Он подумал о Диме. Стало плохо от недоброго предчувствия. Его сын Дмитрий Петров в этот момент вместе со своими товарищами отражал атаки бандитов под руководство Хаттаба и Шамиля Басаева около подножия высоты 776 под Улус-Кертом.

Белые лебеди в мартовском небе - предвестники гибели псковских десантников

В день, когда отряд десантников выдвинулся в район боевой задачи, пошел мокрый липкий снег, погода была нелетная. Да и местность – сплошные буераки, овраги, горная речка Абазулгол и буковый лес – препятствовали приземлению вертолетов. Поэтому отряд двинулся пешим ходом. Они не успели достигнуть высоты, когда их обнаружили бандиты. Начался бой. Десантники умирали один за другим. Помощи они не дождались. Командующих войсками Шаманов уже доложил Президенту России Владимиру Путину, что война в Чечне закончилась, все крупные бандформирования уничтожены. Поспешил генерал. Родители погибших 84-х псковских десантников настоятельно требовали провести независимое расследование и наказать виновных лиц, не сумевших в течение трех дней боя, с 29 февраля по 1 марта 2000 года, прийти на помощь гибнущей роте. Против 2500 тысяч бандитов сражались 90 десантников.

За этот бой 21 десантник получил Звезду Героя посмертно. Дима Петров в их числе. Звезду родители берегли как зеницу ока. Но не уберегли. Квартирные воры украли реликвию. Об этом написали местные газеты. И произошло чудо. Даже у воров, оказалось, есть сердце. Они подбросили награду около входной двери в квартиру.

Именем героя России названа школа в городе Ростове-на-Дону. В 2016 году установлена памятная доска на доме, где Дима занимался в клубе «Юный летчик». Памятника герою в городе нет.

Подвиг православного духа без официальных наград

В узком, мертвом ущелье Ханчелак в годы первой чеченской войны в 1995 году чеченские боевики устроили засаду. Время для спасения – всего 25 минут и меньше. Русским вертолетчикам это удалось. Но после кратковременного боя товарищи не досчитались Александра Воронова. Он сидел на бронетанковой машине и, видимо, ударной волной был сбит. Его искали. Безрезультатно. Только кровь на камнях. Саша попал в плен. Еще три дня его искали в окрестных селах. Не нашли. Прошло пять лет. Началась вторая чеченская война 2000 года. После штурма селения Утам-Калы местные жители рассказали спецназовцам, что у них на заднем дворе есть специальная яма (зиндан). Там сидит русский человек.

Случилось чудо. Когда по деревянной лестнице бойцы спустились в семиметровую яму, они с трудом узнали в бородатом человеке в истлевшем камуфляже, одетого в мешковину своего потерянного друга. Он шатался. Был очень слаб. Боец спецназа Саша Воронов был жив. Он упал на колени, плакал и целовал свободную землю. Его спасла неистребимая воля к жизни и православный крестик. Он брал его в руки, целовал, катал катышки глины и ел. Руки его были изрезаны ножами бандитов. Они отрабатывали на нем приемы рукопашного боя. Не каждому достаются такие испытания. Это – настоящий подвиг. Подвиг человеческого духа. Даже и без официальных наград.

Жуков шел по минному полю

В Аргунском ущелье разведгруппа при выполнении задания попала в засаду. Она не могла оторваться, имея на руках двух тяжелораненых. Подполковник Северокавказского военного штаба округа Александр Жуков получает приказ по спасению товарищей. Посадить вертолеты в густом лесу не удается. По лебедке поднимают бойцов. Чтобы помочь эвакуировать оставшихся раненых, Жуков по лебедке спускается вниз. Ми-24, которые рассчитаны на оказание огневой поддержки стрелять не могут - залп может уничтожить своих.

Жуков опускает вертолет. Выходит. В 100 метрах боевики окружают его и оставшихся двух бойцов с трех сторон. Шквальный огонь. И – плен. Убивать бойцов боевики не стали. Ведь пленного офицера штаба округа можно выгодно выкупить. Тракторист – глава боевиков – приказывает пленных не кормить и методически избивать. Он продает полковника Жукова полевому командиру Гелаеву. Банда которого попадает в окружение в районе села Комсомольское. Местность заминирована. Гелаев приказывает пленным идти по минному полю. Александр Жуков подорвался на мине, был тяжело ранен и получил звезду Героя России. Живым.

Звезду Героя на парадный китель не прикрепил

В 1995 году в районе площади Минутка переодетые в форму ВДВ чеченские боевики с характерными для десантников короткими стрижками убивали местное население. На камеры снимали якобы зверства русских солдат. Об этом поступило донесение Ивану Бабичеву, генералу объединенной группы «Запад». Он отдает приказ полковнику Василию Нужному обезвредить боевиков.

Нужный дважды бывал в Афгане, имел боевые награды. На него уже было направлено представление о присвоении звания Героя России.

Он с бойцами приступил к зачистке развалин домов. Обнаружили четырех боевиков. Окружили. Приказали сдаваться. Вдруг из развилин раздались выстрелы засевших в засаде других бандитов. Василий Нужный был ранен. Кровь мгновенно выступила в том месте на груди, где должна была висеть золотая звезда. Он умер почти сразу.

Таню и 17 детей спасли разведчики

В селе Бамут 18 детей спас разведывательный взвод под командованием сержанта Данилы Бларнейского. Детей боевики держали в заложниках для того, чтобы использовать их в качестве живого щита. Наши разведчики неожиданно ворвались в дом и стали выносить детей. Бандиты озверели. Они стреляли в их беззащитные спины. Бойцы падали, но под шквальным огнем хватали детей и бежали их прятать под спасительные камни. Погибло 27 солдат. Последняя спасенная девочка Таня Бланк была ранена в ногу. Все другие дети остались в живых. Данил был тяжело ранен и не получил звезду Героя России потому, что был комиссован из армии. Вместо этой заслуженной награды он надевает на свой китель Орден Мужества.

В историю России вписано немало войн. Большинство из них было освободительными, некоторые начинались на нашей территории, а заканчивались далеко за ее пределами. Но нет ничего хуже таких войн, которые затевались вследствие безграмотных действий руководства страны и приводили к ужасающим результатам потому, что власти решали собственные проблемы, не обращая внимания на людей.

Одна из таких печальных страниц российской истории – чеченская война. Это не было противостоянием двух разных народов. На этой войне не было абсолютно правых. И самое удивительное, что эту войну до сих пор нельзя считать завершенной.

Предпосылки для начала войны в Чечне

Вряд ли можно рассказать о об этих военных кампаниях кратко. Эпоха перестройки, столь пафосно объявленная Михаилом Горбачевым, ознаменовала собой развал огромной страны, состоящей из 15 республик. Однако основная сложность для России заключалась еще и в том, что оставшись без сателлитов, она столкнулась с внутренними брожениями, имеющими националистический характер. Особенно проблемным оказался в этом отношении Кавказ.

Еще в 1990 году был создан Общенациональный конгресс . Эту организацию возглавил Джохар Дудаев, бывший генерал-майор авиации в Советской Армии. Конгресс поставил своей основной целью – выход из состава СССР, в дальнейшем предполагалось создание Чеченской республики, независимой от какого-либо государства.

Летом 1991 года в Чечне сложилась ситуация двоевластия, поскольку действовало и руководство самой Чечено-Ингушской АССР, и руководство так называемой Чеченской Республики Ичкерия, провозглашенной Дудаевым.

Долго существовать такое положение вещей не могло, и тот же Джохар со своими сторонниками в сентябре захватили республиканский телецентр, Верховный Совет и Дом радио. Это было началом революции. Ситуация складывалась чрезвычайно зыбкая, а развитию ее способствовал официальный развал страны, осуществленный Ельциным. После новости о том, что Советского Союза больше не существует, сторонники Дудаева объявили, что Чечня выходит из состава России.

Власть захватили сепаратисты – под их воздействием 27 октября в республике прошли парламентские и президентские выборы, в результате чего власть оказалась полностью в руках экс-генерала Дудаева. А через несколько дней, 7 ноября, Борис Ельцин поставил подпись под указом, где говорилось о том, что в Чечено-Ингушской республике вводится чрезвычайное положение. По сути, этот документ стал одной из причин начала кровопролитных чеченских войн.

На тот момент в республике находилось довольно много боеприпасов и оружия. Частично эти запасы были уже захвачены сепаратистами. Вместо того чтобы блокировать ситуацию, руководство РФ позволило ей выйти из-под контроля еще больше – в 1992 году глава Минобороны Грачев передал боевикам половину всех этих запасов. Власть объяснила это решение тем, что вывести вооружение из республики на тот момент уже не представлялось возможным.

Однако в этот период еще существовала возможность купировать конфликт. Была создана оппозиция, выступавшая против власти Дудаева. Однако после того как выяснилось, что эти небольшие отряды не могут противостоять формированиям боевиков, война практически уже шла.

Ельцин и его политические сторонники уже ничего не могли предпринять, и с 1991 по 1994 годы фактически являлась независимой от России республикой. Здесь были сформированы собственные органы власти, имелась своя государственная символика. В 1994 году, когда российские войска были введены на территорию республики, началась полномасштабная война. Даже после того как сопротивление дудаевских боевиков было подавлено, проблема так и не была разрешена окончательно.

Говоря про войну в Чечне, стоит учитывать, что виновато в ее развязывании, прежде всего, было безграмотное руководство сначала СССР, а затем России. Именно ослабление внутренней политической ситуации в стране привело к расшатыванию окраин и усилению националистических элементов.

Что же касается сути чеченской войны, то здесь налицо конфликт интересов и неспособность руководить огромной территорией со стороны сначала Горбачева, а затем Ельцина. В дальнейшем развязывать этот запутанный узел пришлось людям, которые пришли к власти в самом конце ХХ века.

Первая чеченская война 1994—1996

Историки, литераторы и кинематографисты до сих пор пытаются оценить масштаб ужасов чеченской войны. Никто не отрицает, что она нанесла огромный ущерб не только самой республике, но и всей России. Однако стоит учитывать, что по своему характеру две кампании довольно сильно различались.

В эпоху Ельцина, когда была развязана первая чеченская кампания 1994—1996 годов, российские войска не могли действовать достаточно слаженно и свободно. Руководство страны решало свои задачи, более того, по некоторым сведениям, на этой войне многие наживались – шли поставки вооружения на территорию республики из РФ, а боевики нередко зарабатывали тем, что требовали большие выкупы за заложников.

В то же время основной задачей Второй чеченский войны 1999—2009 годов было подавление бандформирований и наведение конституционного порядка. Понятно, что если цели обоих кампаний были разными, то и ход действий существенно различался.

1 декабря 1994 года были нанесены авиаудары по аэродромам, расположенным в Ханкале и Калиновской. А уже 11 декабря российские подразделения были введены на территорию республики. Этим фактом ознаменовалось начало Первой кампании. Вход осуществлялся сразу с трех направлений – через Моздок в , через Ингушетию и через Дагестан.

Кстати, на тот момент Сухопутными войсками руководил Эдуард Воробьев, но он сразу подал в отставку, сочтя неразумным возглавлять операцию, поскольку войска были совершенно неподготовленными к ведению полномасштабных боевых действий.

Поначалу российские войска продвигались довольно успешно. Вся северная территория была занята ими быстро и без особых потерь. С декабря 1994 по март 1995 годов Вооруженные Силы РФ штурмовали Грозный. Город был застроен довольно плотно, и российские подразделения попросту застряли в перестрелках и попытках взять столицу.

Министр обороны РФ Грачев рассчитывал взять город очень быстро и поэтому не жалел человеческих и технических ресурсов. По подсчетам исследователей, под Грозным погибло и пропало без вести свыше 1500 российских солдат и множество мирного населения республики. Бронетехника также понесла серьезный урон – из строя вышло почти 150 единиц.

Тем не менее, через две месяца ожесточенных боев федеральные войска все же взяли Грозный. Участники военных действий впоследствии вспоминали, что город был разрушен практически до основания, это же подтверждают многочисленные фотографии и видеодокументы.

В ходе штурма применялась не только бронетехника, но и авиация, и артиллерия. Почти на каждой улице шли кровопролитные бои. Боевики в ходе операции в Грозном потеряли более 7000 человек и под руководством Шамиля Басаева 6 марта были вынуждены окончательно покинуть город, который перешел под контроль ВС России.

Однако на этом война, принесшая гибель тысячам не только вооруженных, но и мирных людей, не закончилась. Боевые действия продолжались сначала на равнинной части (с марта по апрель), а затем и в горных районах республики (с мая по июнь 1995 года). Последовательно были взяты Аргун, Шали, Гудермес.

Боевики отвечали террористическими актами, осуществленными в Буденновске и Кизляре. После переменных успехов той и другой стороны было принято решение о переговорах. И в результате 31 августа 1996 года были заключены . Согласно им, федеральные войска покидали Чечню, инфраструктура республики подлежала восстановлению, а вопрос о независимом статусе откладывался.

Вторая чеченская кампания 1999—2009

Если власти страны рассчитывали, что, пойдя на соглашение с боевиками, они решили проблему и бои чеченской войны остались в прошлом, то все оказалось не так. За несколько лет сомнительного перемирия бандформирования только накопили силы. К тому же, на территорию республики проникало все больше исламистов из арабских стран.

В результате 7 августа 1999 года боевики Хаттаба и Басаева вторглись в Дагестан. Их расчет строился на том, что российская власть в то время выглядела очень слабой. Ельцин практически не руководил страной, российская экономика находилась в глубоком упадке. Боевики надеялись на то, что встанут на их сторону, однако те оказали серьезное сопротивление бандитским группировкам.

Нежелание пустить на свою территорию исламистов и помощь федеральных войск вынудили исламистов отступить. Правда, для этого понадобился месяц – боевики были выбиты из лишь в сентябре 1999 года. На тот момент Чечней руководил Аслан Масхадов, и, к сожалению, осуществлять полноценный контроль над республикой он был не способен.

Именно в это время, обозленные тем, что сломить Дагестан не удалось, исламистские группировки перешли к проведению террористических актов на территории России. В Волгодонске, Москве и Буйнакске были совершены ужасные террористические акты, унесшие десятки жизни людей. Поэтому к числу погибших в чеченской войне необходимо отнести и тех мирных жителей, которые никак не думали, что она придет и в их семьи.

В сентябре 1999 года вышел указ «О мерах по повышению эффективности контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации» за подписью Ельцина. А 31 декабря он объявил о своей отставке с поста президента.

Власть в стране в результате президентских выборов перешла к новому руководителю – Владимиру Путину, тактические способности которого боевики в расчет не брали. Но на тот момент российские войска уже находились на территории Чечни, снова провели бомбардировки Грозного и действовали куда более грамотно. Был учтен опыт предыдущей кампании.

Декабрь 1999 года – еще одна из болезненных и страшных страниц войны. Аргунское ущелье иначе его называли «Волчьи Ворота» – одно из крупных по протяженности Кавказских ущелий. Здесь десантными и пограничными войсками была проведена спецоперация «Аргун», целью которой было отвоевать у войск Хаттаба участок российско-грузинской границы, в также лишить боевиков пути поставок оружия со стороны Панкисского ущелью. Операция была завершена в феврале 2000 года.

Многие помнят и подвиг 6-й роты 104-го парашютно-десантного полка Псковской дивизии ВДВ. Эти бойцы стали настоящими героями чеченской войны. Они выдержали на 776-й высоте страшный бой, когда им, в количестве всего 90 человек, удалось сдерживать свыше 2000 боевиков в течение суток. Большая часть десантников погибла, а сами боевики потеряли почти четверть своего состава.

Несмотря на такие случаи, вторую войну, в отличие от первой, можно назвать вялотекущей. Возможно, поэтому она и длилась дольше – за годы этих сражений произошло много всего. Новые российские власти решили действовать иначе. Они отказались от ведения активных боевых действий, проводимых федеральными войсками. Было решено использовать внутренний раскол в самой Чечне. Так, на сторону федералов перешел муфтий Ахмат Кадыров, да и все чаще наблюдались ситуации, когда простые боевики складывали оружие.

Путин, осознавая, что такая война может длиться бесконечно, решил использовать внутренние политические колебания и склонить власти к сотрудничеству. Сейчас уже можно сказать, что это ему удалось. Сыграло роль и то, что 9 мая 2004 года исламисты совершили теракт в Грозном, направленный на устрашение населения. Взрыв прогремел на стадионе «Динамо» во время концерта, посвященного Дню Победы. Более 50 человек были ранены, а Ахмат Кадыров от полученных ранений скончался.

Этот одиозный теракт принес совсем иные результаты. Население республики окончательно было разочаровано в боевиках и сплотилось вокруг легитимной власти. На место отца был назначен молодой , понимавший всю бесперспективность исламистского сопротивления. Таким образом, ситуация начала меняться в лучшую сторону. Если боевики делали ставку на привлечение иностранных наемников из-за рубежа, то Кремль решил использовать национальные интересы. Жители Чечни очень устали от войны, поэтому они уже добровольно переходили на сторону пророссийских сил.

Режим контртеррористической операции, введенный Ельциным 23 сентября 1999 года, был отменен президентом Дмитрием Медведевым в 2009 году. Таким образом, кампания официально была завершена, поскольку она называлась не войной, а КТО. Однако можно ли считать, что ветераны чеченской войны могут спать спокойно, если на до сих пор происходят бои местного значения и время от времени осуществляются террористические акты?

Итоги и последствия для истории России

Вряд ли кто может сегодня конкретно ответить на вопрос о том, сколько погибших было в чеченской войне. Проблема в том, что любые подсчеты будут лишь приблизительными. В период обострения конфликта перед Первой кампанией многие люди славянского происхождения были репрессированы или вынуждены покинуть республику. За годы проведения Первой кампании погибло множество бойцов с той и другой стороны, и эти потери также не поддаются точному исчислению.

Если воинские потери еще можно более или менее подсчитать, то выяснением потерь со стороны гражданского населения никто не занимался – разве что правозащитники. Таким образом, по существующим на сегодняшний день официальным данным 1-я война унесла следующее количество жизней:

• российские солдаты – 14 000 человек;
• боевики – 3 800 человек;
• гражданское население – от 30 000 до 40 000 человек.

Если говорить о Второй кампании, то результаты по подсчетам погибших следующие:

• федеральные войска – около 3 000 человек;
• боевики – от 13 000 до 15 000 человек;
• гражданское население – 1000 человек.

Нужно учитывать, что эти цифры очень различаются в зависимости от того, какие организации их приводят. Например, обсуждая итоги второй чеченской войны, официальные российские источники говорят о тысяче погибших среди гражданского населения. В то же время «Международная амнистия» (неправительственная организация международного уровня) приводит совершенно другие цифры – около 25 000 человек. Разница, в этих данных, как вы видите, огромна.

Итогом войны можно назвать не только впечатляющие цифры потерь среди убитых, раненых, пропавших без вести людей. Это еще и разрушенная республика – ведь многие города, прежде всего, Грозный, подвергались артиллерийским обстрелам и бомбардировкам. В них была практически уничтожена вся инфраструктура, поэтому России пришлось с нуля отстраивать столицу республики.

В результате сегодня Грозный входит в число одного из красивейших и современных . Другие населенные пункты республики также были отстроены.

О том, что происходило на территории в период с 1994 по 2009 годы, может узнать любой, кто интересуется этой информацией. Существует немало фильмов про чеченскую войну, книг и различных материалов в интернете.

Однако те, кто был вынужден уехать из республики, потерял родных, здоровье, – эти люди вряд ли хотят вновь погружаться в уже пережитое. Страна смогла выстоять в этот сложнейший период своей истории, а еще раз доказали, что для них важнее – сомнительные призывы к независимости или единение с Россией.

История чеченской войны еще не до конца изучена. Исследователи будут долго выискивать документы о потерях среди военных и гражданских, перепроверять статистические данные. Но сегодня можно сказать: ослабление верхов и желание разобщения всегда приводят к страшным последствиям. Лишь укрепление государственной власти и единение людей способно закончить любую конфронтацию, чтобы страна смогла снова жить в мире.

Сердце у отца сжалось в недобром предчувствии, когда он вышел во двор вертолетного завода, где работал, чтобы перекурить. Неожиданно он увидел двух белых лебедей, которые с жалобным курлыканьем летели в небе. Он подумал о Диме. Стало плохо от недоброго предчувствия. Его сын Дмитрий Петров в этот момент вместе со своими товарищами отражал атаки бандитов под руководство Хаттаба и Шамиля Басаева около подножия высоты 776 под Улус-Кертом.

Белые лебеди в мартовском небе - предвестники гибели псковских десантников

В день, когда отряд десантников выдвинулся в район боевой задачи, пошел мокрый липкий снег, погода была нелетная. Да и местность – сплошные буераки, овраги, горная речка Абазулгол и буковый лес – препятствовали приземлению вертолетов. Поэтому отряд двинулся пешим ходом. Они не успели достигнуть высоты, когда их обнаружили бандиты. Начался бой. Десантники умирали один за другим. Помощи они не дождались. Командующих войсками Шаманов уже доложил Президенту России Владимиру Путину, что война в Чечне закончилась, все крупные бандформирования уничтожены. Поспешил генерал. Родители погибших 84-х псковских десантников настоятельно требовали провести независимое расследование и наказать виновных лиц, не сумевших в течение трех дней боя, с 29 февраля по 1 марта 2000 года, прийти на помощь гибнущей роте. Против 2500 тысяч бандитов сражались 90 десантников.

За этот бой 21 десантник получил Звезду Героя посмертно. Дима Петров в их числе. Звезду родители берегли как зеницу ока. Но не уберегли. Квартирные воры украли реликвию. Об этом написали местные газеты. И произошло чудо. Даже у воров, оказалось, есть сердце. Они подбросили награду около входной двери в квартиру.

Именем героя России названа школа в городе Ростове-на-Дону. В 2016 году установлена памятная доска на доме, где Дима занимался в клубе «Юный летчик». Памятника герою в городе нет.

Подвиг православного духа без официальных наград

В узком, мертвом ущелье Ханчелак в годы первой чеченской войны в 1995 году чеченские боевики устроили засаду. Время для спасения – всего 25 минут и меньше. Русским вертолетчикам это удалось. Но после кратковременного боя товарищи не досчитались Александра Воронова. Он сидел на бронетанковой машине и, видимо, ударной волной был сбит. Его искали. Безрезультатно. Только кровь на камнях. Саша попал в плен. Еще три дня его искали в окрестных селах. Не нашли. Прошло пять лет. Началась вторая чеченская война 2000 года. После штурма селения Утам-Калы местные жители рассказали спецназовцам, что у них на заднем дворе есть специальная яма (зиндан). Там сидит русский человек.

Случилось чудо. Когда по деревянной лестнице бойцы спустились в семиметровую яму, они с трудом узнали в бородатом человеке в истлевшем камуфляже, одетого в мешковину своего потерянного друга. Он шатался. Был очень слаб. Боец спецназа Саша Воронов был жив. Он упал на колени, плакал и целовал свободную землю. Его спасла неистребимая воля к жизни и православный крестик. Он брал его в руки, целовал, катал катышки глины и ел. Руки его были изрезаны ножами бандитов. Они отрабатывали на нем приемы рукопашного боя. Не каждому достаются такие испытания. Это – настоящий подвиг. Подвиг человеческого духа. Даже и без официальных наград.

Жуков шел по минному полю

В Аргунском ущелье разведгруппа при выполнении задания попала в засаду. Она не могла оторваться, имея на руках двух тяжелораненых. Подполковник Северокавказского военного штаба округа Александр Жуков получает приказ по спасению товарищей. Посадить вертолеты в густом лесу не удается. По лебедке поднимают бойцов. Чтобы помочь эвакуировать оставшихся раненых, Жуков по лебедке спускается вниз. Ми-24, которые рассчитаны на оказание огневой поддержки стрелять не могут - залп может уничтожить своих.

Жуков опускает вертолет. Выходит. В 100 метрах боевики окружают его и оставшихся двух бойцов с трех сторон. Шквальный огонь. И – плен. Убивать бойцов боевики не стали. Ведь пленного офицера штаба округа можно выгодно выкупить. Тракторист – глава боевиков – приказывает пленных не кормить и методически избивать. Он продает полковника Жукова полевому командиру Гелаеву. Банда которого попадает в окружение в районе села Комсомольское. Местность заминирована. Гелаев приказывает пленным идти по минному полю. Александр Жуков подорвался на мине, был тяжело ранен и получил звезду Героя России. Живым.

Звезду Героя на парадный китель не прикрепил

В 1995 году в районе площади Минутка переодетые в форму ВДВ чеченские боевики с характерными для десантников короткими стрижками убивали местное население. На камеры снимали якобы зверства русских солдат. Об этом поступило донесение Ивану Бабичеву, генералу объединенной группы «Запад». Он отдает приказ полковнику Василию Нужному обезвредить боевиков.

Нужный дважды бывал в Афгане, имел боевые награды. На него уже было направлено представление о присвоении звания Героя России.

Он с бойцами приступил к зачистке развалин домов. Обнаружили четырех боевиков. Окружили. Приказали сдаваться. Вдруг из развилин раздались выстрелы засевших в засаде других бандитов. Василий Нужный был ранен. Кровь мгновенно выступила в том месте на груди, где должна была висеть золотая звезда. Он умер почти сразу.

Таню и 17 детей спасли разведчики

В селе Бамут 18 детей спас разведывательный взвод под командованием сержанта Данилы Бларнейского. Детей боевики держали в заложниках для того, чтобы использовать их в качестве живого щита. Наши разведчики неожиданно ворвались в дом и стали выносить детей. Бандиты озверели. Они стреляли в их беззащитные спины. Бойцы падали, но под шквальным огнем хватали детей и бежали их прятать под спасительные камни. Погибло 27 солдат. Последняя спасенная девочка Таня Бланк была ранена в ногу. Все другие дети остались в живых. Данил был тяжело ранен и не получил звезду Героя России потому, что был комиссован из армии. Вместо этой заслуженной награды он надевает на свой китель Орден Мужества.

Сердце у отца сжалось в недобром предчувствии, когда он вышел во двор вертолетного завода, где работал, чтобы перекурить. Неожиданно он увидел двух белых лебедей, которые с жалобным курлыканьем летели в небе. Он подумал о Диме. Стало плохо от недоброго предчувствия. Его сын Дмитрий Петров в этот момент вместе со своими товарищами отражал атаки бандитов под руководство Хаттаба и Шамиля Басаева около подножия высоты 776 под Улус-Кертом.

Белые лебеди в мартовском небе - предвестники гибели псковских десантников

В день, когда отряд десантников выдвинулся в район боевой задачи, пошел мокрый липкий снег, погода была нелетная. Да и местность – сплошные буераки, овраги, горная речка Абазулгол и буковый лес – препятствовали приземлению вертолетов. Поэтому отряд двинулся пешим ходом. Они не успели достигнуть высоты, когда их обнаружили бандиты. Начался бой. Десантники умирали один за другим. Помощи они не дождались. Командующих войсками Шаманов уже доложил Президенту России Владимиру Путину, что война в Чечне закончилась, все крупные бандформирования уничтожены. Поспешил генерал. Родители погибших 84-х псковских десантников настоятельно требовали провести независимое расследование и наказать виновных лиц, не сумевших в течение трех дней боя, с 29 февраля по 1 марта 2000 года, прийти на помощь гибнущей роте. Против 2500 тысяч бандитов сражались 90 десантников.

За этот бой 21 десантник получил Звезду Героя посмертно. Дима Петров в их числе. Звезду родители берегли как зеницу ока. Но не уберегли. Квартирные воры украли реликвию. Об этом написали местные газеты. И произошло чудо. Даже у воров, оказалось, есть сердце. Они подбросили награду около входной двери в квартиру.

Именем героя России названа школа в городе Ростове-на-Дону. В 2016 году установлена памятная доска на доме, где Дима занимался в клубе «Юный летчик». Памятника герою в городе нет.

Подвиг православного духа без официальных наград

В узком, мертвом ущелье Ханчелак в годы первой чеченской войны в 1995 году чеченские боевики устроили засаду. Время для спасения – всего 25 минут и меньше. Русским вертолетчикам это удалось. Но после кратковременного боя товарищи не досчитались Александра Воронова. Он сидел на бронетанковой машине и, видимо, ударной волной был сбит. Его искали. Безрезультатно. Только кровь на камнях. Саша попал в плен. Еще три дня его искали в окрестных селах. Не нашли. Прошло пять лет. Началась вторая чеченская война 2000 года. После штурма селения Утам-Калы местные жители рассказали спецназовцам, что у них на заднем дворе есть специальная яма (зиндан). Там сидит русский человек.

Случилось чудо. Когда по деревянной лестнице бойцы спустились в семиметровую яму, они с трудом узнали в бородатом человеке в истлевшем камуфляже, одетого в мешковину своего потерянного друга. Он шатался. Был очень слаб. Боец спецназа Саша Воронов был жив. Он упал на колени, плакал и целовал свободную землю. Его спасла неистребимая воля к жизни и православный крестик. Он брал его в руки, целовал, катал катышки глины и ел. Руки его были изрезаны ножами бандитов. Они отрабатывали на нем приемы рукопашного боя. Не каждому достаются такие испытания. Это – настоящий подвиг. Подвиг человеческого духа. Даже и без официальных наград.

Жуков шел по минному полю

В Аргунском ущелье разведгруппа при выполнении задания попала в засаду. Она не могла оторваться, имея на руках двух тяжелораненых. Подполковник Северокавказского военного штаба округа Александр Жуков получает приказ по спасению товарищей. Посадить вертолеты в густом лесу не удается. По лебедке поднимают бойцов. Чтобы помочь эвакуировать оставшихся раненых, Жуков по лебедке спускается вниз. Ми-24, которые рассчитаны на оказание огневой поддержки стрелять не могут - залп может уничтожить своих.

Жуков опускает вертолет. Выходит. В 100 метрах боевики окружают его и оставшихся двух бойцов с трех сторон. Шквальный огонь. И – плен. Убивать бойцов боевики не стали. Ведь пленного офицера штаба округа можно выгодно выкупить. Тракторист – глава боевиков – приказывает пленных не кормить и методически избивать. Он продает полковника Жукова полевому командиру Гелаеву. Банда которого попадает в окружение в районе села Комсомольское. Местность заминирована. Гелаев приказывает пленным идти по минному полю. Александр Жуков подорвался на мине, был тяжело ранен и получил звезду Героя России. Живым.

Звезду Героя на парадный китель не прикрепил

В 1995 году в районе площади Минутка переодетые в форму ВДВ чеченские боевики с характерными для десантников короткими стрижками убивали местное население. На камеры снимали якобы зверства русских солдат. Об этом поступило донесение Ивану Бабичеву, генералу объединенной группы «Запад». Он отдает приказ полковнику Василию Нужному обезвредить боевиков.

Нужный дважды бывал в Афгане, имел боевые награды. На него уже было направлено представление о присвоении звания Героя России.[

Он с бойцами приступил к зачистке развалин домов. Обнаружили четырех боевиков. Окружили. Приказали сдаваться. Вдруг из развилин раздались выстрелы засевших в засаде других бандитов. Василий Нужный был ранен. Кровь мгновенно выступила в том месте на груди, где должна была висеть золотая звезда. Он умер почти сразу.

Таню и 17 детей спасли разведчики

В селе Бамут 18 детей спас разведывательный взвод под командованием сержанта Данилы Бларнейского. Детей боевики держали в заложниках для того, чтобы использовать их в качестве живого щита. Наши разведчики неожиданно ворвались в дом и стали выносить детей. Бандиты озверели. Они стреляли в их беззащитные спины. Бойцы падали, но под шквальным огнем хватали детей и бежали их прятать под спасительные камни. Погибло 27 солдат. Последняя спасенная девочка Таня Бланк была ранена в ногу. Все другие дети остались в живых. Данил был тяжело ранен и не получил звезду Героя России потому, что был комиссован из армии. Вместо этой заслуженной награды он надевает на свой китель Орден Мужества.